Впереди у нас
диктатура пролетариата,
перерастающая
в «метагосударство»,
и организация
производительной
деятельности по типу
всеобщности
труда-творчества[1]
Понятие объективного движения, развития как всеобщего становления в единстве бытия и ничто – основа диалектического мировоззрения.
Развитие способов производства к своему отрицанию как превращение производственных отношений из движущей силы развития производительных сил в их оковы с потребностью смены производственных отношений.
Производственные отношения как государственный характер собственности на материальные средства производства при личной (частной) собственности на рабочую силу.
? Никакой «частной собственности на рабочую силу» в СССР не было, это просто вздор.
Предел роста производительных сил.
Всеобщая незаинтересованность в процессе производства вплоть до стагнации развития с последующим разрушением СССР.
? Можно подумать, что американская программа «Перехода к рынку», – по которой мы, кстати, живём и поныне, – тут была совершенно ни при чём.
…коммунизм – сеть – научное, а не волюнтаристски-бюрократическое общество. И коммунизм – коммунная – научно коллективистская сеть – коммуна коммун. Однако наука для коммунной сети и прямого продуктообмена была не известна (ещё 40 лет!). И государственный капитализм (именуемый как «социализм») под приглядом большевистской партии стал «естественной» заменой коммунизму.
Интересная логика. Получается, никакой науки о строительстве социализма и коммунизма до Стаффорда Бира и В.М.Глушкова вообще не существовало, «под приглядом» большевистской партии строили какой-то суррогат непонятно чего.
Слышали мы эту песню от нашей шибко «научной» интеллигенции ещё задолго до перестройки: марксизм-ленинизм – не наука, Ленин сидел в Швейцарии, ел манную кашу, революция в России и без него бы совершилась. И вообще, если бы в России умели считать, никакая революция не была бы нужна.
Отождествление социализма с государственным капитализмом не только идеологически ошибочно, но и теоретически безграмотно.[2]
Опыт коммун А.С.Макаренко как самоуправляемых и воспроизводственных трудовых коллективов и его борьба за существование с уже народившейся формалистской, догматической бюрократией.
Разработка теорий коллективизма.
Теоретическое исследование оптимального функционирования коллективов предприятий, где и должна осуществляться непосредственная пролетарская власть.
? Пролетарская власть осуществляется, всё-таки, через Советы – органы диктатуры пролетариата, а не «на предприятиях». Да и то ещё Советы – по И.В.Сталину – лишь «приводной ремень» между массами и большевистской партией, как мозговым центром пролетарской диктатуры.
…подлинный коллектив, коммуну психологи раскрыли как «автономный», т.е. полностью самоуправляемый, исключающий начальство и подчинение…
Никаких «полностью самоуправляемых коллективов» в Едином народнохозяйственном комплексе быть не может. Без осмысленной и осознанно всеми участниками принятой вертикали главенства и подчинения, исполнительства никакая разумная деятельность невозможна.
Разработка проекта Общегосударственной автоматизированной системы управления общественным производством (ОГАС В.М.Глушкова), и этим сделать государственные средства производства – общественными…
Неверно это всё.
Во-первых, государственные средства производства у нас и так были общественными, – ведь за их счёт обеспечивались бесплатные (или символически оплачиваемые) образование, дошкольное воспитание, медпомощь, санаторно-курортное обслуживание, пользование благами культуры, жильё, транспорт и т.д.
Во-вторых, стопроцентно общественными (если можно так выразиться) их сделала не глушковская ОГАС, а сталинская экономическая модель, которая обобществила прибавочный продукт, т.е. структурно, экономико-технологически гарантировала его поступление трудящимся, и больше никому.
Именно после разрушения Либерманом – Косыгиным сталинской модели, когда люди увидели, что общественный доход потёк куда-то «мимо них», – вот тут-то и возникла повальная «незаинтересованность в процессе производства». А вовсе не потому, что «бюрократический класс потерял способность чётко организовывать производство». Он и потерял-то эту способность как раз из-за того, что оказались уничтожены экономические условия, в которых она, способность эта, только и могла проявляться.
Коммунная ОГАС – диктатура пролетариата как первая фаза коммунизма…
Разработка инициативной коммунистической группой исходной диалектической структуры Коммунной ОГАС.
Практическое формирование конкретных автоуправляемых коммунных рабочих корпораций как научно воспроизводственных социумов диктатуры пролетариата.
Взятие политической власти с немедленным внедрением в стране, в целом, Коммунной ОГАС…
Валерий Вениаминович, здравствуйте.
Ваш новый материал мною внимательно прочитан; извините за всегдашнюю задержку с ответом, причины её обычные – занятость и проблемы со здоровьем.
Сожалею, но и на сей раз я могу лишь повторить то, что уже было сказано мною в письме от 6 октября 2016г.
Высшим институциональным выражением интересов революционного рабочего класса является не предприятие, хоть бы и «самоуправляемое», и не трудовой коллектив, а государство диктатуры пролетариата. Наш путь в будущее лежит не через замену его «сетью коммун», а через его совершенствование и постепенное перерастание во «всенародное государство», или «метагосударство» (то, что идёт за государством). На каковую перспективу достаточно чётко указывали и Гегель, и Маркс.
Вы правильно рассуждаете о цикличности срабатывания закона соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил.
Но у Вас нет корректных определений, какой именно базисный цикл «шёл на замыкание» в предперестоечные времена и в чём должен был заключаться фундаментальный сдвиг в производственных отношениях – как и в статусе главной производительной силы.
Между тем, это подробно объяснено в упоминаемой Вами моей работе 1981г. (как и в целом ряде других).
«Шёл на замыкание» базисный цикл первой фазы коммунистической формации как таковой, а стоявший в повестке дня базисный сдвиг был предуказанный В.И.Лениным переход «от формального равенства к фактическому»: от реализации производительного потенциала человека по принципу рабочей силы, всесторонне патронируемой государством, к его реализации по принципу труда – творчества, беспрепятственного осуществления личностной творческой способности.
Инструментом этого сдвига могла (и должна была) стать сталинская программа развития самокритики и массовой критики снизу, – ибо ведь всё это должно было быть переведено на юридический язык, а ближайшим правовым эквивалентом творчества, творческой инициативы как раз и является категория критики.
Кроме того, надо было избавиться от всецело регрессивного «подцикла», навязанного нам либермановской «реформой», – т.е., вернуться к сталинской модели в экономике.
Весь этот комплекс мероприятий – сталинская экономическая модель плюс сталинская демократическая модель (как мы окрестили программу «критики снизу») фактически прописан в нашем Проекте новой редакции Конституции СССР (2001г.).
Что касается «Коммуной ОГАС» и «самоуправляемых предприятий», то я, например, убей – не вижу, как эти устройства могли бы способствовать самореализации индивида, обладающего творческим потенциалом (общественно–значимым жизненным призванием) и стремящегося его осуществить. Я пытаюсь представить, скажем, себя в этом Вашем «самоуправляемом коллективе» и ни минуты не сомневаюсь, что моим уделом там оказались бы те же самые бесправие, унижение, изгойство и практическое вычёркивание из жизни, как и в позднесоветский «застойный» период. (К слову, ведь и в периоде «постсоветском» ничего на сей счёт не изменилось.)
Да, тогда «убивалась всякая инициатива», как Вы справедливо заметили, но убивалась она именно потому, что выходила на историческую авансцену как важнейший фактор общественного развития, и в качестве такового требовала институционального, конституционно-правового оформления, а оформление это катастрофически запаздывало. А вовсе не потому, что ОГАС не внедрялась или самоуправляемых предприятий не было. ОГАС к подвижкам в динамике базиса и производительных сил, к их диалектической «взаимодислокации» вообще, можно сказать, никакого отношения не имеет. А производственный коллектив, хоть самоуправляемый, хоть какой, это в целом реликт индустриальной эпохи.
Другие замечания.
Не могу скрыть, что мне представляется довольно-таки странной идея изображать гегелевскую диалектику в виде системы декартовых координат. Думаю, что подобная трактовка изрядно позабавила бы, в первую очередь, самого Гегеля. Ведь графический образ диалектики, это – скорее – спираль.
Кроме того, ведь мы, марксисты, берём диалектику как материалистическую, т.е. такую, где процесс становления совершается не «из ничего во что-то», а – по Аристотелю – из возможного в действительное; причём возможность есть не «ничто», а некий специфический модус всё того же материального, объективно-реального мира.
Нельзя согласиться и с Вашей апологетикой «коллектива» в противовес государству как носителю и гаранту правового начала в общественной жизни.
Во всякой революции решающая схватка разыгрывается вокруг комплекта личностных прав, завоёвываемых классом-производителем. Быть ли непосредственному производителю материальных благ крепостным – или быть ему, хотя бы, наёмным рабочим? Быть ли ему наёмным полурабом – или, ещё шаг вперёд, рабочей силой, но под всемерным «патронажем» государства? А где, кем, как должны закрепляться, затверждаться эти переходы на более высокую ступень всемирноисторической лестницы? Никто, кроме государства, его инструментов и институтов, обеспечить вам этого не сможет.
В своё время теоретизирование на тему «коллективов» стимулировалось в советском обществоведении ревизиониствуюшими элементами, которые под этим благовидным предлогом старались поставить под сомнение одну из основополагающих категорий социализма – государственную (общенародную) собственность на средства производства.
И точно так же сегодня неумеренные славословия в адрес «коллективов», «коммун» и прочего объективно иной цели не преследуют.
Давайте опять «примерим на себя» мою (условно) и Вашу модель. Это всецело оправданный приём, ибо, если человек в предлагаемом ему будущем самого себя «не видит», он и бороться за него, конечно же, не станет.
Итак, если принимается, в какой-то согласованной версии, Конституционный проект Съезда граждан СССР, то я, как добросовестный и патриотично настроенный творческий работник, нахожу в нём:
-
гарантию беспрепятственного, недискриминируемого изъявления моей позиции и как творческого субъекта, и как гражданина (ст. 35, право на критику и на проявление творческой инициативы);
-
гарантию конструктивного учёта моего волеизъявления (ст. 36), включая право на личное участие в рассмотрении моего обращения, право на его официальное обнародование, а также право на выражение обоснованного несогласного мнения с решением инстанции, рассматривавшей обращение, – что теперь становится уже не просто сотрясением воздуха, а влечёт за собой для данной инстанции разные негативные последствия.
Я также имею право организовать из своих единомышленников или почитателей моего таланта автономный творческий коллектив (ст. 7, 33, 39), с целью содействовать реализации результатов моего творчества (изготовление опытных образцов, внедрение, публикация, экспозиция, исполнение и т.п.). Т.е., полностью сохраняются и возможности, предоставляемые нынешней «рыночной демократией».
Приглашаю теперь и Вас составить аналогичный краткий, но конкретный, с указанием статей закона, перечень хотя бы основных демократических гарантий, ожидающих критично мыслящего и граждански активного индивида в «сети коммун». Наверняка Вы откровенно не готовы не то что к ответу, но даже просто к такой постановке вопроса.
Ещё из области «других замечаний».
Непонятно, какой смысл Вы вкладываете в формулировки вроде «Коммунная ОГАС – диктатура пролетариата как первая фаза коммунизма». «Практическое формирование конкретных автоуправляемых коммунных рабочих корпораций как научно воспроизводственных социумов диктатуры пролетариата».
Диктатура пролетариата – это тип государственного устройства, которое будет существовать, – по Марксу, – вплоть до построения «полного коммунизма». Не надо далеко ходить за описаниями диктатуры пролетариата, ибо её исчерпывающее изображение содержится в Советских Конституциях 1936 и 1977 годов, – где именно этот тип государства и зафиксирован. Не надо также без конца муссировать глупости, якобы диктатура пролетариата была «отменена» Хрущёвым или Брежневым. После доклада Хрущёва на XXII съезде КПСС в Сталинской Конституции, – по которой мы тогда жили, – не изменилось ни строчки. Стало быть, и с государством абсолютно ничего не произошло. 20 лет твердят об этом Съезд граждан СССР и Большевистская платформа, но нашим скудоумным «теоретикам» хоть кол теши на голове.[3]
Далее, что значит – «диктатура пролетариата как первая фаза коммунизма»?
Согласно нашим классикам, первая фаза коммунизма – это социализм, который и был у нас построен при Сталине. Инсинуациям на тему, якобы сталинский социализм не являлся социализмом, поскольку он был «государственный», инсинуациям этим место давно уже на помойке разных псевдо-«теоретических» отбросов, ибо «негосударственный» социализм – это несуразица, наподобие жареной воды.
Снова повторяю, что первая фаза коммунистической формации по факту начала завершаться в СССР ещё при Сталине, в послевоенный период, и Сталин это осознавал, недаром в его «политическом завещании» столько внимания уделено проблемам перехода к высшей фазе.
Вместе с тем и государство диктатуры пролетариата должно было перейти, – через внедрение сталинской демократической модели, – на некую новую стадию своего развития. Но это сделано не было, социалистическая демократизация нашего общества фатально запаздывала, в результате чего мы и получили горбачёвщину со всеми её последствиями, вплоть до оккупации.
«Возвращаясь в СССР», мы должны будем вернуться вот на этот самый рубеж, – с которого нас столкнули в послесталинские десятилетия, и кроме задачи восстановления разрушенного народного хозяйства, столь же безотлагательно заняться и проблемами вступления в высшую фазу коммунизма. Да-да, как бы странно это ни прозвучало на фоне той разрухи, которую нам неизбежно оставят оккупанты. Никакой «первой фазы» в принципе уже быть не может и не будет, ни с «Коммуной ОГАС», ни без неё, ни с чем угодно ещё. Первая фаза, это всемирноисторически необратимо пройденный этап. С нами и контрреволюция-то приключилась именно потому, что у нас производственно-отношенческий цикл первой фазы объективно замкнулся, а что нам дальше с этим делать, мы без Сталина (или конгениального ему преемника) сообразить не смогли. Кстати, и сам Сталин, – думается, – перспективу не очень ясно различал, ибо в «Экономических проблемах социализма в СССР» он свою же провидческую демократическую модель вообще ни словом не упомянул.
Не дождавшись должного, конструктивного замыкания по двум сталинским моделям (возрождённой экономической и демократической), базисный цикл первой фазы «пошёл вразнос», на замыкание по исторически устарелому, взрывообразному, антагонистическому варианту, откуда и проистекло всё остальное, чего нет нужды здесь перечислять.
Снова влезть, – как Вы, со всей очевидностью, планируете, – в базисную «коробку» фабричного равенства у нас не выйдет, История нас туда «не пустит», да и зачем нам, господи боже, это надо? Ведь нас оттуда уже «вышибло», причём с таким «треском», что давайте заканчивать мечтать о повторе. Впереди у нас не «воспроизводственные социумы диктатуры пролетариата», а диктатура пролетариата, перерастающая в «метагосударство», и организация производительной деятельности по типу всеобщности труда – творчества.
Т.Хабарова
19 марта 2017г.
[1] Переписка может рассматриваться как продолжение полемики по выступлению А.Куликова об «основном социалистическом противоречии».
Да и сам В.Предтеченский поясняет: «Прочитав Ваш ответ А.Куликову и ознакомившись со сноской Вашей обширной статьи от 1981г., я увидел, что мы с Вами – КРАСНЫЕ ДИССИДЕНТЫ 70-х. И до сих пор наше Красное знамя не уронили. Это вселяет надежду на наше сотрудничество. …Посылаю Вам мой последний материал (для ЭФГ), который я всё ещё “шлифую”». (Материал получен нами 13 февраля 2017г.)
[2] См. Т.Хабарова. Социализм и государственный капитализм (1990г.). В кн.: Моя война за… социалистическую модификацию стоимости (сталинскую экономическую модель), кн.1. М., 1916.
[3] См., хотя бы, вводную часть моего доклада 1997г.(!) Страна, которую мы не потеряли: В каком государстве мы жили и в каком окажемся по возвращении в СССР.
Короткая ссылка на этот материал: http://cccp-kpss.su/1331
Этот материал на cccp-kpss.narod.ru
