Сущностное противоречие социализма (к истории вопроса)

Кандидат философских наук
Т.Хабарова

Главному редактору журнала
«Вопросы философии»
тов. В.С.Семёнову

Тов. Семёнов,

беззастенчивость, с которой Вы заимствуете (если не сказать откровенней и точнее – крадёте) чужие разработки, прямо-таки поражает. В своей «постановочной и поисковой», – как Вы её характеризуете, – статье «Проблема противоречий в условиях социализма», появившейся в седьмом номере Вашего журнала за нынешний, 1982-й год, Вы излагаете определённую трактовку вопроса об основном, или главном противоречии социалистического общественного устройства; а именно, – в общем и целом, – «старую» марксистскую трактовку, которая, действительно, была у нас практически общепринятой примерно до второй половины 50-х годов, но потом долгое время (слишком долгое!) совершенно неоправданно и непростительно на разные лады затиралась, дискриминировалась и «репрессировалась», под тем тартюфовым предлогом, что она-де «сталинская» (т.е., как подразумевалось, «догматическая», «не обоснованная научно», не отвечающая «новейшим веяниям» и т.д. и т.п.).

Следовало бы, несомненно, лишь приветствовать тот факт, что «Вопросы философии» (чуть ли не впервые почти за тридцать лет) вдруг и всерьёз заговорили по данной фундаментальнейшей проблематике, хотя бы отчасти, на «сталинском» – то-бишь, марксистско-ленинском – языке; но, безусловно, при этом наиболее существенные предшествующие и сопутствующие обстоятельства столь знаменательного «прозрения» должны быть освещены в согласии с объективной истиной, с реальным, действительным положением вещей.

Существеннейшим же в разбираемой связи является следующее:

• во-первых, то, что концепция, о которой идёт речь, в определяющих своих чертах сформировалась не «в результате обсуждений»^[1] истекшей четверти века, а задолго до них (и совершенно независимо от них);

• во-вторых, что на протяжении указанной четверти века этот классический, в известном смысле «ортодоксальный» для марксизма-ленинизма подход пребывал в очевидном «простое» и «загоне», как по исследовательской линии, так и по линии практически-политического его применения, использования его воистину неисчерпаемых практически-рекомендательных возможностей; и, к великому сожалению, как раз это, а не что-либо иное, – как раз этот затяжной и не имеющий сколько-нибудь разумных оправданий «творческий простой» ведущей, по существу, социально-философской и экономико-философской концепции марксизма – и приходится ныне признать наиболее непосредственным, выпуклым и неоспоримым «результатом» тех обсуждений, на которые Вы ссылаетесь в Вашей статье;

• в-третьих, – и из песни слова, увы, не выкинешь, – приходится вновь и вновь задерживаться и на таком в высшей степени неприглядном аспекте рассматриваемой коллизии, как не прекращавшееся всё это время третирование, замалчивание, дискриминация тех научных трудов (а заодно, естественно, и их авторов), в которых твёрдо, последовательно отстаивалось и позитивно разрабатывалось, среди прочего, надлежащее – «сталинское», если угодно, – истолкование закона соответствия производственных отношений характеру и уровню продвинутости производительных сил; т.е., истолкование его именно как центрального, сущностного противоречия любого общественно-экономического уклада, в том числе и социализма, – и, стало быть, как методологического ключа к решению стратегических проблем нашего общественного развития;^[2]

• в-четвёртых, никакого «оригинального» мнения по поднятым вопросам, которое чем-то превосходило бы отправную так называемую «догматическую» (т.е., повторяю, подлинно-марксистскую) версию, являло бы себя мало-мальски дееспособным на практике и убедительным теоретически, – ничего этого в итоге всех вышеупомянутых дебатов выработать, как и надо было ожидать, не удалось;

• и, – наконец, – в-пятых: после всех добросовестных или недобросовестных блужданий, виляний и пр. почти тридцатилетний круг замкнулся (сколько же можно толочь воду в ступе!), и возвращение к марксистскому, без всяких дальнейших экивоков, взгляду на вещи – или, что то же, к «сталинскому», это абсолютнейшие синонимы, – сделалось самоочевидной, непререкаемой внутренней неизбежностью в развитии как коммунистического философского и политэкономического учения, так и базирующейся на нём практической партийной политики.

Между тем, общественная необходимость, тем более необходимость прогрессивная, не вызревает, – как известно, – не кристаллизуется и не реализуется «сама собой», помимо конкретных людей и их сознательных усилий; она, – как учит марксизм, – именно «пробивает» себе дорогу в борьбе, сквозь хаос отклонений от неё, хотя и объективно-обусловленных. И если обратиться к той длительной и напряжённой идейной борьбе (а это несомненная идейная борьба), которая минувшие десятилетия шла и всё ещё идёт вокруг вопроса о внутренней противоречивости социализма, об объективных источниках его диалектического «самодвижения» и жизненности, то и тут, – как всегда и везде, – были и есть такие её участники, которые представляли, «олицетворяли» собою сторону разума, исторической логики и грядущей исторической неизбежности, – а были и такие, кто по разным причинам, но представлял и олицетворял, увы, именно вышеупомянутый «хаос отклонений». Причём, продолжительное время перевес был как раз на стороне этих последних, и они зачастую (коль скоро это «технически» оказывалось возможно) отнюдь не церемонились с выразителями «противоположных», т.е. правильных взглядов, – вплоть до откровенной научной и гражданской их дискриминации, как о том уже говорилось выше. Так что, если мы теперь спросим, благодаря чьим же усилиям необходимость возвращения на исконно-марксистские позиции, на данном отрезке нашего идейно-теоретического фронта, забрезжила нынче столь внятно и определённо, – благодаря ли упорству тех, кто все эти годы излагал в своих трудах, защищал и разрабатывал правильное понимание проблемы, или «благодаря» тем, кто это правильное понимание замазывал, запутывал, да ещё дискриминировал, – ответ, по-видимому, не потребует дополнительных разъяснений.

Но есть, к сожалению, ещё и третий «сорт»: это те, кто – изрядно «потрудившись» в пользу всевозможных отклонений от правильного курса и почувствовав, что ветер начал каким-то образом меняться, – не желают, тем не менее, честно и самокритично проанализировать ни заблуждения, прежде столь безоговорочно поднимаемые на щит, ни своё собственное, подчас многолетнее, недобросовестное и дискриминационное отношение к разумной постановке дела, полностью соответствовавшей, – как постепенно подтверждается, – общественному интересу. Мало того, сии свежеиспечённые «новаторы» без всякого стеснения пытаются теперь присвоить, приписать себе результаты чужой принципиальности, чужой стойкости, чужой выдержки и последовательности в затяжных «дискуссионных» перипетиях, – в то время как в действительности именно сами же они десятилетиями и создавали в этих дискуссиях для марксистской точки зрения воистину «проскрипционный» фон; причём, создавали нередко при помощи «методов», которые по-настоящему не должны бы иметь места в социалистической стране (а то, что «методы» эти вдобавок практиковались и практикуются в системе, отвечающей за разработку марксистско-ленинской науки, – вообще своего рода скверный анекдот и позор).

Вот этот-то третий, малопочтенный «разряд» Вы, тов. Семёнов, – как видно, – для себя и облюбовали; ибо в данных обстоятельствах, во всей этой истории с «противоречиями в условиях социализма» Вы выступаете не как «теоретик», а как безнравственный компилятор и ловкач, спекулирующий на нынешней правовой «беззащитности» получаемых редакциями (а равно, – замечу, кстати, – и некоторыми другими официальными адресатами) научных материалов. И впрямь, любой печатный орган у нас сегодня, – не в силах будучи, как это неоднократно и по разным поводам с тревогой констатировалось, поставить заслон потоку серой и никчёмной печатной продукции, – тем не менее, может с завидной оперативностью, прочно и надолго «заслонить» от читающей общественности первоклассную научную работу по узко-групповым (а то и «вкусовым»), т.е. совершенно неделовым и негосударственным соображениям. В редакцию поступает статья (бывает, что и не одна), содержащая развёрнутый критический анализ тех или иных проповедуемых журналом воззрений, открытое «приглашение» к полемике и альтернативное положительное решение дебатируемого вопроса; но критические доводы открыто никто не считает нужным разобрать по существу, – ни доказательно встретить их, ни признать их справедливость; конституционно-узаконенные принципы реагирования на критику, – как выясняется, – неведомо для кого писаны, на них преспокойно плюют. В «ответ» на обширнейшую, тщательнейше выверенную научную аргументацию сочиняется канцелярская отписка, оскорбительная по всей своей сути, – или вообще могут мертвецки молчать месяцами, годами; а тем временем работа гуляет по рукам, беспрепятственно мусолится и «обсасывается», и в итоге в один прекрасный день ты с удивлением (не очень-то, – нетрудно догадаться, – приятным) обнаруживаешь, что главный редактор журнала, ничтоже сумняшеся, выдаёт за плоды своих собственных «творческих исканий» постановку проблемы, давно предложенную, поистине самоотверженно «обороняемую» и развёрнуто аргументируемую тобой.

 

Сейчас, – таким образом, – мы и поговорим немного о действительных, подлинных, а не выдуманных источниках Ваших «творческих поисков»; ибо «искали» Вы, в основном, в чужих непубликуемых рукописях, а не там, где положено искать честному исследователю-марксисту и попросту порядочному человеку.

С 1978 по 1980 год мной, – как известно, – были представлены руководству Отделения философии и права АН СССР (а параллельно и в «Вопросы философии») четыре разработки по проблемам практически-методологической – или партийно-методологической – роли материалистической диалектики в современных условиях, естественно скомпоновавшиеся под конец в единое исследование под общим заголовком «Материалистическая диалектика и позитивистская схоластика».^[3] По ходу событий исследование дополнительно «обросло» немалым количеством разного рода обращений и писем, которые в значительнейшей своей части являют собою, по существу, те же научные работы, лишь принявшие – волею обстоятельств – специфический и непривычный внешний облик.

Не буду на сей раз останавливаться на критических и иных аспектах предпринятого мной рассмотрения, ибо им довольно внимания уделялось в другой связи; но что касается положительной, собственно-рекомендательной стороны моего анализа, то вот её лейтмотив, пронизывающий и группирующий вокруг себя все четыре статьи:

• диалектика есть учение о сущностном противоречии, о «противоречии в самой сущности предметов» (В.И.Ленин), развитие же – это «экспозиция» сущностного противоречия, это сущностное противоречие, взятое в процессе его «работы»;

• следовательно, чтобы познать и предвидеть перспективу прогрессирования нашего общественного строя, во всех его плоскостях и разрезах, надо отправляться от его сущностного противоречия, от основного противоречия всякой общественно-экономической эпохи: «между непрерывно, спонтанно развивающимися производительными силами и их периодически закрепляемой социально-экономической формой, производственными отношениями»;^[4]

• диалектическим «противочленом» производственных (базисных) отношений в составе производительных сил, – т.е. тем элементом производительных сил, с которым устаревающий базис периодически входит в потенциально-конфликтное «тормозное» сцепление, – является не техника, а главный их элемент и субъект их развития – класс-производитель, трудящиеся массы;

• в составе же базисных отношений таким «противочленом», – в необходимость «обновления» которого периодически упирается развитие производительных сил, – выступает форма собственности на средства производства или способ соединения со средствами производства фактического производителя – трудящегося;^[5]

• «срабатывание» основного социодиалектического противоречия как внутренней пружины общественно-исторического развития заключается в том, что производящий класс при помощи революционной надстройки словно бы «выталкивает» закостеневшие базисные отношения «вверх», придаёт им новую «структурную высоту», – и вот эта-то реорганизованная, обновлённая форма соединения массового производителя со средствами производства как раз и служит тем самым «главным двигателем», который на определённое время вперёд обеспечивает дальнейшее всестороннее наращивание производительных сил;^[6]

• зона «соответствия» (как такового) в развёртывании основного противоречия – это и есть время, в течение которого обновлённый базис способен выполнять, касательно производительных сил, роль их «главного двигателя»;

• чрезвычайно важно понять, что поскольку производственные отношения не существуют в некоем абстрактно-«чистом» облике, а лишь будучи концентрированно выражены в отношениях надстроечных, то закон соответствия без активного «вмешательства» надстройки сработать не может и решающие события тут разыгрываются всегда на политико-правовом, политико-институциональном уровне, где усовершенствование, качественное изменение формы собственности на средства производства выглядит как её демократизация (или деэлитаризация), как очередное этапное по своему значению расширение и углубление массового доступа к управлению производительным – а отсюда и всяким иным – аппаратом общества.

Социометодологические, политико-методологические «подсказки» – при этом разнообразнейшие и полезнейшие – из вышеобрисованной марксистской схемы можно извлекать буквально безгранично, в изобилии, – что и продемонстрировано подробно у меня в статьях.

Самоочевидно, – прежде всего, – что внутренняя «работа» закона соответствия в любых конкретно-исторических условиях естественно членит «траекторию» общественного развития на объективно-сущие циклы («базисные циклы», как они у меня названы) и что последовательность развёртывания, чередования, взаимоналожения и т.д. указанных циклов как раз и образует ту глубинную структуру, «хребет», «сетку» объективного общественно-экономического процесса, на которую должен ориентироваться всякий разумный планировщик экономического и политического социального будущего.

Если по исчерпании очередного крупномасштабного структурного цикла (когда устаревшие отношения собственности «сели» на производительные силы и тормозят дальнейший их прогресс) обществу не удаётся избежать экономического кризиса и новое «соответствие» может быть достигнуто лишь путём ожесточённой классово-политической борьбы на институциональном «этаже», – а в пределе путём политической революции, – то перед нами антагонистическая форма основного противоречия и антагонистическое его разрешение, свойственные элитарно-эксплуататорским общественным устройствам.

А если общество поставило перед собой задачу искоренить эксплуататорство и элитаризм? С точки зрения закона соответствия в таком общественном организме надстройка – иначе говоря, политическая власть – должна настолько гибко, адекватно «следовать» за развитием трудящихся как главной производительной силы, настолько оперативно выражать глубинные сдвиги в их сущностных, субъектных потребностях и запросах, чтобы суметь и успеть решительно модифицировать, демократизировать наличный способ присвоения тружениками средств производства, в тот периодически повторяющийся момент, когда он начинает устаревать, «окостеневать» и тем самым в массовом масштабе глушит жизненную энергию рядового производителя.

Стало быть, – как мною подчёркивалось, наверное, десятки раз, – в категориях закона соответствия водораздел между антагонистическим и неантагонистическим, эксплуататорским и антиэксплуататорским общественным строем пролегает по линии: срабатывает ли основное социодиалектическое противоречие в данном обществе стихийно, конфликтно, «спазматически» – или же плавно, упорядоченно, институционально.

Хотя при социализме нет эксплуататорских классов, но определённые общественные группы или элементы, которые используют доступ к управлению средствами производства «не по назначению», в своекорыстных целях, – такие явления не только имеются, но и составляют серьёзнейшую общественную проблему, и на это нечего закрывать глаза. А постольку назревающая время от времени деэлитаризация формы собственности – или, что то же самое, «бесконфликтный», институционально-регулируемый подъём устаревших базисных отношений в положение «соответствия», периодическое возвращение их к роли главного двигателя производительных сил – это и в социалистических условиях далеко не простая вещь. Сколь не простая, в этом лишний раз убедил печальный опыт Польской Народной Республики, где надстройка, система управления и власти именно «отстала» от спонтанного саморазвития масс как безоговорочного субъекта, «суверена» национальной истории, оторвалась от народа, «элитаризовалась», тяжело сковала и «затормозила» этим нормальное функционирование социалистического базиса (а значит, и прогресс производительных сил), – а в результате спровоцировала открытый, антагонистический базисный конфликт, т.е. не смогла (и всё ещё никак не может) разрешить предельно обострившееся противоречие «базис – производительные силы» путём марксистски-обоснованных, логичных и назревших структурных реформ.

И это, – как я опять-таки без устали твержу, – беда отнюдь не одной лишь Польши, но вообще гигантская, поистине всемирноисторическая задача, объективно стоящая нынче перед всем социалистическим лагерем и знаменующая собою его окончательное, бесповоротное размежевание с эпохой, когда взаимоотношения власти и народа в государстве «выясняются» при помощи классово-политического катаклизма: необходимо создать систему, механизм (а не просто набор спорадически применяемых рычагов), – систему, которая полностью институционировала бы действие сущностного социодиалектического противоречия, нацеливала бы всю общеполитическую и народнохозяйственную программирующую и планирующую деятельность в стране на овладение именно этой могущественнейшей закономерностью и движущей силой общественного прогресса и надёжно исключала бы кризисные ситуации (типа польского срыва) в момент, когда надо из неизбежно наступающей фазы «торможения» в структурном цикле вернуться в фазу собственно «соответствия».

Способно ли общество строить всю свою предстоящую жизнедеятельность на основе и в рамках сущностной закономерности всемирноисторического процесса (т.е., в рамках закона соответствия, противоречия «производственные отношения – производительные силы»), и способно ли оно направить «работу» этой сущностной закономерности целиком в институциональное русло, т.е. переходить от одного базисного цикла к следующему, более высокому, без экономико-политических неурядиц, путаницы и потрясений, – вот что такое сегодня социализм и вот чем он подлинно, радикально отличается от предшествующих укладов. Во всех и всяких человеческих деяниях научно лишь то, что опирается на познание сущностных законов объективной реальности, и если в социалистической стране политические проектировщики не видят и не понимают, в каком именно базисном цикле и в какой точке данного цикла общественная целостность объективно находится, – такое руководство, безусловно, как марксистски-научное квалифицировано быть не может. Фактически это значит бесконтрольно плавать по волнам социодиалектической противоречивости и дожидаться, пока взрывоопасная «тормозная» фаза цикла застанет врасплох, «накроет с головой», – что, собственно, и получилось у бывших польских руководителей.

Свод конкретных предложений по институционализации объективной, сущностной противоречивости социалистического развития (по институционализации закона соответствия как основной, движущей закономерности развивающегося социализма) неоднократно мною выдвигался, в частности и в упоминавшихся выше тезисах Марксистская диалектика как теоретическое обобщение и систематизация «метода исторического творчества» рабочего класса.^[7]

Сознавая, что несколько «утяжеляю» изложение, я всё-таки даже в данном специфическом контексте не могу обойти молчанием ту совершенно исключительную плодотворность, какой обладает адекватно истолкованная схема закона соответствия для марксистской политэкономической («экономико-философской») науки и теории планирования. (См. подробнее Марксистская диалектика как теоретическое обобщение и систематизация «метода исторического творчества» рабочего класса, стр.13-26: тезисы 13-ый – 19-ый.)

Скажем, в наши дни – на фоне интенсивного выдвижения и опробования в странах Запада всевозможных проектов регулирования экономических и экономико-политических процессов в крупных масштабах, попыток их прогнозирования, программирования и т.д. – острейшую актуальность приобрёл вопрос о самой природе планомерности в условиях социалистического и капиталистического (государственно-монополистического) обобществления средств производства. Непрояснённость в этих материях влечёт за собой, – сплошь и рядом, – некритическое превозношение, а то и прямое заимствование типично-эксплуататорских, бесперспективных и «тупиковых» по своей сущностной потенции методов управления и хозяйствования как якобы скрыто-«социалистических», лишь «случайно» возникших не у нас, а в мире капитала, как прирождённых «союзников социализма и коммунизма» и пр. «Союзники» этого сорта оттягивают на себя, – подчас длительное время, – немалое внимание и ресурсы, а отдача оказывается не только равна нулю, но измеряется отрицательной величиной, к тому же весьма внушительной.

С позиций же закона соответствия капиталистическая (статическая) и социалистическая (динамическая) системы планомерности разграничиваются вполне чётко и даже, можно сказать, эффектно: планомерность в частнособственническом обществе – «внутрициклическая», все её приёмы «действительны» лишь во внутренних пределах одного, достаточно крупного базисного цикла, а вот в плановом порядке перейти в следующий цикл, «растормозить» производственные отношения и вернуть им их движущий импульс, т.е. ощутимо изменить их в пользу трудящихся, – подобные вещи тут в принципе нереализуемы; ибо не может же элитарный строй учредить у себя такую институциональную систему, чтобы регулярно ущемлять привилегии и интересы элиты, правящего класса. Если отношения по присвоению средств производства здесь в конце концов всё-таки и «растормаживаются» каким-то образом, то это совершается всегда вынужденно, в обстановке общественно-производственного кризиса и отчаянной политической борьбы, а уж во всяком случае не в результате неких заранее планируемых «мирных» институциональных мероприятий.

Перед социалистическим же общественным устройством, – ввиду тотального «запрета», налагаемого им на какую-либо экономическую и политическую привилегированность, «элитарность», – открыта объективная возможность сознательно, вот именно планомерно поставить себе на службу наиглавнейший, сущностный фактор и «мотор» общественной производительности – «новые», своевременно реконструируемые базисные отношения; но для этого стратегическое плановое мышление, – естественно, – и должно быть нацелено прежде всего на базисную динамику общественного развития, и его организующей концептуальной схемой должна выступать характеристика базисной ситуации, в которой общество находится в данный момент: какой цикл «производственные отношения – производительные силы» и какие более дробные «подциклы» заканчиваются, каким объективно предстоит начаться, насколько ещё велик, достаточен движущий «структурный зазор» между производительными силами и формами присвоения условий производства, а где уже появились симптомы «торможения», что нужно тут предпринять, и т.д. и т.п. Стратегическое (долгосрочное) программирование и планирование должно осуществляться «по циклам»; т.е., «начала и концы» планов и объективно развёртывающихся в экономике структурных циклов должны безусловно совпадать, – а не так, как мы «программировали» в последние двадцать с лишним лет: то план кончается посреди цикла, то цикл – посреди плана.^[8]

Социалистическая (динамическая) планомерность, таким образом, – в отличие от государственно-капиталистической, – в свете закона соответствия не «внутрициклическая», а «межциклическая», и в этом, ни в чём ином, её кардинальное и решающее преимущество перед любыми разновидностями общественного «упреждения», каких в состоянии достичь частнособственнический строй. В наипервейшую же очередь необходимо уяснить себе, что преимуществом этим и этим водоразделом не является способность общественного организма планировать на народнохозяйственном уровне: народнохозяйственная планомерность вполне может быть и «внутрициклической» (статической), – т.е., ориентированной на жёсткий базисный «статус кво» и осуществляемой, следовательно, не в интересах трудящихся масс, но единственно во имя процветания «элиты». Не в том здесь дело, – как мною бессчётно было уже повторяемо, – что капитализм никогда не сумеет планировать в масштабах народного хозяйства (это ему доступно, и мы это наверняка ещё увидим); суть в том, что он никогда не сумеет планировать «в масштабах» закона соответствия и плавного, институционального перехода от одного базисного цикла к другому, от одной структуры собственности к новой, более совершенной и демократичной, – иначе говоря, он никогда не сумеет сознательно, политически-осмысленно определить в качестве «главного двигателя» своего производительного развития тот материальный фактор, который «двигателем» этим является (и от века являлся) в самой объективной действительности.

Свободное и обстоятельное изложение соображений вышеочерченного характера на страницах нашей научной и партийной печати сыграло бы, – как очевидно из предыдущего, – ещё и ту освежающую роль, что снабдило бы политэкономистов и теоретиков-плановиков воистину безотказным методологическим оружием против такого застарело-негативного явления, как наплыв всевозможных немарксистских, стопроцентно-буржуазных концепций планирования, ценообразования и т.д., упорно разрисовывающих и навязывающих себя под флагом чего-то «социалистического» и чуть ли не «коммунистического» именно на том каверзном основании, что они применимы в народнохозяйственном масштабе (а иногда даже только в народнохозяйственном). Сюда принадлежит, например, – как уже нетрудно догадаться, – теория народнохозяйственного статического оптимума («система оптимального функционирования экономики»); многие наши и теоретики, и практические руководители, – к счастью, пока что как раз те, от кого зависит санкционирование решений в данной области, – относятся к означенным построениям с похвальной и совершенно оправданной насторожённостью, но подобное неприятие не должно быть «инстинктивным», оно должно опираться на прочный и доказательный экономико-философский фундамент. А фундаментом этим служило бы, – будучи нормально, цивилизованно, что ли, предано гласности, – важнейшее методологическое различение между «внутрициклической», статично-эксплуататорской экономической централизацией и обобществлённостью – и централизацией «надциклической», или собственно-социалистической. Следует лишь выразить досаду, что в то время как определяющие направления нашего идейно-теоретического развития буквально изнывают от искусственно созданного «дефицита» адекватных методологических инструментов, – в то же время разработки, целеустремлённо доводящие требуемый инструментарий до степени непосредственной практической приложимости, годы подряд отупело утаиваются от читателя, от широких научных кругов, и государство, партия, марксистская наука не могут извлечь законной пользы из этого своего достояния, каковым является чья бы то ни было способность к проблемному мышлению.

 

Сказанное и показанное несколькими страницами выше, – думается, – достаточно убедительно демонстрирует, откуда в действительности взялись «озарения», нисшедшие за последние месяцы на «Вопросы философии» (в особенности на их главного редактора) и Отделение философии и права; ничего удивительного нет и в том, что «озарило» как раз те учреждения и лица, которые год за годом, непрестанно и вплотную имели дело с моими исследовательскими материалами, – вас во всё это носом, что называется, по меньшей мере четыре года тыкали, вот вы и «прозрели». И единственные «обсуждения», – тов. Семёнов, – к которым Вы вправе тут апеллировать и в результате которых, действительно, журнал Ваш заговорил о «подъёме производительных сил на базе передовых производственных отношений»,^[9] это не какие-то мифические форумы анонимных «советских философов», где якобы утверждалось и утвердилось, на сегодняшний день, понимание производственных отношений как «стимулирующей, движущей силы развития всего способа производства»;^[10] нет, то были бесчестные закулисные «обсуждения» представленных мной рукописей, в отсутствие их автора и с одной всепоглощающей заботой – как половчей повытащить оттуда то, без чего (и в самом деле) дальше уж совсем нельзя, и как это необходимое и неизбежное выдать теперь за «своё».

С потолка проблемные решения не сваливаются, к ним ведёт один лишь путь – труд, труд и ещё раз труд, как я работала над этим четырнадцать лет;^[11] и кроме труда, нужна также стойкость – стойкость и ещё раз стойкость в принципиальной идейно-теоретической борьбе. А если этого не было, надо по-хорошему признать, что трудился над верным, общественно-благотворным подходом к проблеме и стоял за него «насмерть» не ты, но кто-то другой, – и не инсценировать разные руководящие «просветления», не пытаться жить в науке чужим умом.

Вы ссылаетесь на неких «философов», которые-де диалектически раздваивали способ производства, искали «источник и двигательную силу» его прогрессирования при социализме не иначе как в этом раздвоении и составили «широко признаваемую»(!), будто бы, концепцию касательно закона соответствия, что источник вышеупомянутый следует видеть как раз в нём.^[12] Но не попробовали бы Вы конкретно назвать хотя бы одного такого философа, который бы в семидесятые – к примеру – годы систематически и со всей бескомпромиссностью заявлял о настоятельнейшей необходимости воссоздавать теоретическую картину функционирования и прогрессивного движения социалистического строя в категориях противоречия «базис – производительные силы» (а не гомеостаза, не теории «факторов производства» и т.п.) и который твёрдо, неизменно указывал бы как на главный «тягач» производительных сил именно на периодически обновляемые базисные, социально-экономические формы их существования и развития? Думаю, что задача эта – при всей своей кажущейся лёгкости – всецело невыполнима, и никаких трудов подобного плана, помимо всё тех же моих перечислявшихся выше разработок, Вы привести не сможете; ибо в минувшие десять – пятнадцать лет стоять на этой точке зрения значило (и всё ещё значит) прослыть опасным «сталинистом» и подвергнуться форменному остракизму со стороны нашего нынешнего академического руководства, навлекая в свой адрес заушательские обвинения, якобы излагаемые тобой взгляды «противоречат основным направлениям развития марксистско-ленинской философии у нас в стране».^[13]

Само собою, – Вы, видимо, пуститесь теперь в уверения, что-де это всё, относительно закона соответствия, «общеизвестно»; но не так-то просто обстоят тут дела, и не очень-то такие, как Вы, нас два десятилетия об этом «общеизвестном» извещали.

Сравнения ради давайте посмотрим, – в нескольких словах, – какая «концепция основного противоречия социализма» действительно, фактически пользовалась (и поныне ещё пользуется), будучи по существу поставлена вне всякой разумной критики, безраздельным «приоритетом» в нашей философской литературе вообще, – а уж «Вопросы философии» в частности, так те здесь выступали, истинно, первейшим и наиболее самозабвенным трубадуром.

И вот, «доминировала» в этой области у нас – «доминировала», повторяю, целиком искусственно, лишь будучи чисто-административно ограждена от серьёзной и принципиальной критики, – так называемая «марксистско-ленинская» (а если без кавычек – то откровенно и оголтело бухаринская) «теория научно-технической революции».

Согласно сей «теории», однако, какие-либо рассуждения о противоречии между социально-экономическим базисом и производительными силами именно как о противоречии между формой и содержанием общественного процесса производства^[14] и как об источнике социопроизводственного «саморазвития» должны быть попросту оставлены; движущим началом и производства, и общества в целом объявляются, – рабски следуя Богданову с Бухариным, – техника и естественно-технические науки, каковым и приписана, в противовес другим компонентам производительных сил, уродливо раздутая, преувеличенная роль, в ущерб роли человека труда, непосредственно производящих масс.^[15]

Далее, «марксистско-ленинская» (если можно так выразиться) «теория научно-технической революции» напрямик отрицает коренное марксистское – уже без всяких кавычек – положение о базисных структурах как о неустранимой социально-исторической форме общественно-производственного процесса и заявляет, что «наука», – а постольку и возникающая на её основе техника, – лишены какой-либо конкретно-исторической «привязки», имеют «надклассовый», «вневременной» характер и им как составляющим производительных сил присуща «своя», «отдельная» от базисных отношений форма: например, «технологический способ производства», усердно рекламируемый также одним из постоянных авторов «Вопросов философии», В.Г.Мараховым.^[16]

«Технологический способ производства» (но таким образом и производительные силы во всей своей совокупности, ибо, – по «теории» этой, – техника в них безусловно главенствует) развивается по своим «надклассовым» законам; отсюда получается захватывающе-«марксистское» заключение, якобы «основные процессы развития современных производительных сил… относятся к явлениям, лежащим вне сферы деятельности классов и общественных формаций».^[17] Выходит, что и пролетариата современного развитие также «относится к явлениям, лежащим вне сферы деятельности классов»? И не «противоречил», – надо понимать, – марксистско-ленинской философии весь этот оголтелый бред…

На нынешнем этапе развёртывания событий, – как мы уже легко догадываемся, – закономерностью движения «современных производительных сил» оказывается «научно-техническая революция» (а никакие, тов. Семёнов, не «передовые производственные отношения»!): научно-техническая революция, или «способ развития жизнедеятельности общества и человека(!), который прямо зависит от уровня достижений науки и техники и широты их использования в экономике и культуре».^[18]

Сей «способ развития жизнедеятельности» «не является спецификой ни социализма, ни капитализма. Это общая объективная закономерность общественного развития в современных условиях».^[19]

«Надклассовая» научно-техническая революция, не являясь спецификой ни социализма, ни капитализма, обладает при этом «обусловливающим», «детерминирующим воздействием на общественные отношения»;^[20] «причина (производительные силы) изменяется раньше следствия (производственные отношения)».^[21] «…НТР – материальная основа и средство совершенствования и развития всей системы социальных отношений…»^[22] Бесспорно, вся эта «теория» в целом чрезвычайно интересная; обнаруживается, якобы детерминантным фактором, который как причина однозначно предопределяет процессирование системы наших, социалистических производственных отношений, социалистического экономического базиса, – якобы детерминантом этим служит нечто такое (некий «способ жизнедеятельности человека» и пр.), что неразличимо обще у нас с капиталистическим миром! Затем нас уверяют, будто только этот детерминант («развитие науки и техники», «развитие производительных сил на основе научно-технического прогресса» и т.д. и т.п.) заключает в себе «средства наиболее полного достижения цели социализма», «материальные предпосылки решения основных социальных и экономических задач социалистического общества и коммунистического строительства».^[23]

С какой стати, – однако, – «научно-техническая революция», единая (как утверждают) для нас и для строя частной собственности на средства производства, – с какой стати она будет обеспечивать «наиболее полное достижение целей социализма», коль скоро в то же самое время на Западе её превосходнейшим образом употребляют в целях прямо противоположных? С помощью каких конкретных, реальных (а не словесных) механизмов произойдёт подобное «переключение»? Нам стараются втолковать, – правда, – будто ничего неосуществимого в таком «переключении» нет, ибо здесь имеет, мол, место «мировой процесс, совершающийся в двух разных социальных формах»:^[24] в капиталистической форме он служит злу, в коммунистической же – призван споспешествовать общественному благу… Не говорю уже об общем недопустимом примитивизме и теоретико-философской безграмотности этого рассуждения: одна и та же причина ни при каких обстоятельствах не может вызывать «диаметрально противоположных» следствий,^[25] одно и то же содержание «в двух разных формах» не существует, это попросту вздор, ибо в диалектике содержание есть мультипликация формы, и форма никогда не рассматривалась как ожидающий «заполнения» мёртвый сосуд, ни содержание – как обретающаяся где-то «прежде» всякой оформленности бесструктурная масса. Но даже если отвлечься от всей этой псевдофилософской чепухи и принять на минуту логику самой «теории научно-технической революции», то вот именно в свете собственной её внутренней «логики» абсолютно необъяснимо, откуда вообще в мире могли бы появиться разные и тем паче противоположные социальные системы: ведь социально-экономическое здесь – лишь «последствие» «процессов, происходящих в естествознании и в технике», а процессы сии, – как мы слышали уже, – не ведают классово-формационных различий, одинаковы как для эксплуататорского, так и для антиэксплуататорского общественно-экономического уклада.

Следующим своим шагом адепты «теории научно-технической революции» естественно должны были поставить – и фактически поставили – под сомнение фундаментальнейшее марксистское определение экономического базиса общества как совокупности его производственных отношений, его экономического строя на данном этапе всемирноисторического развития.^[26] И впрямь, – если производственные отношения превращены в некое подчинённое и несамостоятельное «испарение» над производительными силами, весьма мало резона говорить о них как о «базисе» социального бытия; скорее уж таковым базисом надлежало бы считать сами производительные силы, в лице тех «процессов в естествознании и технике», которые и объявлены их «ведущим», «движущим», «наиболее революционным» и т.п. элементом. Соответственно, на идейно-теоретической арене начали фигурировать «материально-технический», «технологический», «научно-технический» базис общественного производства и общественного устройства в целом, – вплоть до «базиса»… информационного!^[27] Академик Н.П.Федоренко, – которому в авторском активе «Вопросов философии» прочно забронировано одно из почётнейших мест, – без всякого, что называется, зазрения совести разглагольствовал о «производительных силах страны» именно в таком духе, что они-то (а вовсе не производственно-отношенческие структуры) и представляют собою истинный базис социалистической экономики.^[28] Изобретены были даже какие-то «отношения научного характера» («общественные отношения во внутренней структуре научной деятельности»), якобы существующие в государстве наряду с отношениями экономическими и политическими(!), – и опять-таки со знакомыми уже «детерминантными» претензиями касательно этих последних.^[29]

Спрашивается, – теперь, – что же после всего этого разгрома осталось (и могло остаться), какие «рожки да ножки», от марксистского понятия о законе соответствия базиса производительным силам как о сущностном противоречии обеих фаз коммунистической общественно-экономической формации и как об объективном социодиалектическом «ядре» её прогрессирующего развития, – какие рожки и ножки могли тут остаться, если сделалось непостижимо даже то, что – собственно – решено именовать базисом? Самое лучшее тут будет, – наверное, – процитировать те, подчас карикатурные, обломки разгромленной концепции (разгромленной, повторяю и подчеркиваю, а отнюдь не «сложившейся»!), которые ещё продолжали плавать на поверхности; продолжали плавать, – видимо, – дабы было на что нанизать, хотя бы чисто фразеологически, пустые словеса о неизменно-де хранимой преданности «материалистической диалектике».

Сюда в первую очередь нужно отнести трактовку «основного противоречия» как пресловутого «противоречия между производством и потреблением», во всех его весьма разношёрстных вариантах, вплоть до следующей глупистики (появившейся, сколь это ни позорно, нигде иначе, как в «Правде»): «чем больше масса разнообразных материальных благ, тем активнее совершенствуются другие общественные сферы».^[30]

Следует отметить, – тов. Семёнов, – что Вы в своей статье сравнительно правильно аргументируете сейчас (сейчас, вот именно) против вышеозначенной точки зрения; на мой взгляд, это наиболее удачный кусок Вашей работы, ибо он свидетельствует о способности подхватить и разумно применить вовремя «подсказанный» методологический принцип. Но совершенно невозможно согласиться с такими формулировками, будто бы теории этого толка (насчёт «противоречия между производством и потребностями» и им подобные) выдвигаются у нас «довольно часто» или получили «некоторое распространение».^[31] Сколь ни жаль, – распространение их не «некоторое», а воистину повальное, так что на протяжении уже слишком длительного времени никакому более здравому пониманию не удаётся осязаемо пробиться сквозь этот теоретико-философский бурьян. Между тем, это именно сорные заросли, причём далеко не безобидные, и тут нельзя уступать уговорам, что-де когда рассуждают о «противоречии» производства и потребления, то оно и есть противоречие между производительными силами и производственными отношениями, только «конкретизированное», «специфически проявляющееся» и пр. в таком же роде.^[32] Суть дела здесь в том, что, редуцируя всю сторону производственных отношений в основном противоречии к голому потребительству, к самоцельному топтанью вокруг распределения товарных благ, эта трактовка выпихивает из цепи своих «диалектических» рассмотрений трудящегося как совладельца средств производства и, следовательно, как субъекта экономико-политического процесса, ибо таковым субъектом он является лишь в качестве производителя, а не покупателя в магазине, и если его производительский, творческий статус не подвергается систематическому усовершенствованию, то производство не растёт, а значит, и потребительские нужды масс насыщены быть не могут. Во что выливается плохое знакомство с этими основополагающими социодиалектическими взаимозависимостями (а вдобавок ещё и нежелание ознакомиться с ними получше), нам продемонстрировал, опять-таки, кризис в Польше.^[33]

Суммируя, – касательно «противоречия между новыми, постоянно возникающими потребностями и производственными возможностями» их удовлетворения, что оно-де «является движущей силой общественного воспроизводства»,^[34] – деструктивная политическая тенденция подобного теоретизирования должна не затушёвываться, но быть обнаруживаема во всей своей реальной неприглядности; ведь наверняка и никто из «теоретиков», подтолкнувших своими рекомендациями социализм в ПНР на край той пропасти, где он сейчас находится, – наверняка никто из них так уж оголённо не проповедовал, что партия вольна, мол, махнуть рукой на субъектные, политико-правовые связи с массами, ибо связи эти суть лишь «последствия» выпуска товаров, и вообще народ ничем, кроме товаров, не интересуется, а изобилие товаров нам поможет создать «наука»: будут товары – и все прочие общественные сферы автоматически «усовершенствуются». Нет, помилуйте, – мы хотели «только» заменить неконкретное противоречие производительных сил и экономического базиса какими-нибудь более «конкретными» «диспропорциями научно-технического и социального прогресса».^[35] А в результате «за скобки» всей аргументации оказался вынесен рабочий класс как субъект общественно-производительной деятельности и политической жизни в стране, – и воспоследовало всё то, чему и положено получиться в социалистическом государстве, когда им пытаются управлять «помимо» класса, который фактически, «материально» в нём господствует.

Спора нет, – закон соответствия, сущностное противоречие способа производства в разных конкретно-исторических условиях «срабатывает» неодинаково, механизмы этой его «работы» исторически развиваются (что, – кстати сказать, – в рукописях у меня чуть ли не десятки раз подробно прослеживается), и в этом смысле, конечно, можно и должно поднимать вопрос об определённых разнящихся между собою формах его (закона) конкретного «проявления». Но всегда строго «себетождественными» остаются главные социодиалектические «контрагенты»: класс-производитель на стороне производительных сил и структура присвоения средств производства – на стороне базисных отношений. Одно дело – изучать, как и с помощью каких социально-политических рычагов производящий класс революционизирует в свою пользу устаревшие базисные конструкции при частной и при общественной собственности на средства производства; и совсем другое – вообще забросить исследования по развитию социалистического базиса как такового, провозгласив движущей жизненной силой экономико-политического организма, его опорой и основой «науку», «интенсификацию»,^[36] «массу разнообразных материальных благ» и пр.

Столь пространное отступление предпринято мною именно для того, чтобы показать: на такие дискуссии, обсуждения и рассуждения, участники которых в итоге склонились к «противоречию между потребностями и возможностями их удовлетворить», – на такие обсуждения нельзя ссылаться как на источник или процесс выработки, утверждения, укрепления марксистской позиции по вопросу о центральном пункте социодиалектической противоречивости – о противоположении производительных сил как содержания базисным отношениям как обеспечивающей восходящее движение этого содержания активной форме. Подмена базисного противоречия «противоречием» потребностей и средств их удовлетворения – это путь прочь от марксистского истолкования социально-исторической диалектики, а не к нему; на подобных путях не только не может «сложиться» какая-либо марксистски-обоснованная разновидность концепции базисных структур как «стимулирующей, движущей силы и формы развития производительных сил и всего способа производства»,^[37] но наоборот, – здесь вольно или невольно поистине всё сделано, чтобы концепцию эту подорвать и разрушить.

В подтверждение своей посылки (или, может быть, выдумки) о сформировании, якобы, в нашей философии последних полутора – двух десятилетий «широко признанного» представления, что конструкция «базис – производительные силы» является «центральным звеном общественного развития, детерминирующим всю жизнедеятельность общества»,^[38] Вы называете, – к примеру, – одну из многочисленных коллективных монографий подходящего к случаю характера, увидевшую свет в 1980г.^[39]

Но, во-первых, в книге этой несколько раз чёрным по белому заявлено, – всецело вразрез с тем, в чём Вы стремитесь убедить своих читателей, – что «вопрос об основном противоречии социализма остаётся дискуссионным в марксистской литературе», что «по этому поводу высказываются разные мнения, идут дискуссии» и что «авторы данной книги также не имеют в этом вопросе единой точки зрения».^[40] «Некоторые из них, – пишет далее Ю.А.Красин во введении к сборнику, – усматривают основное противоречие социализма в противоречии между производительными силами и производственными отношениями этого общества. …Эту точку зрения разделяет ряд учёных. Однако существуют и другие представления об основном противоречии социализма, в защиту которых также можно привести не менее веские аргументы».^[41]

Сам Ю.А.Красин, – во-вторых, – считает «основным противоречием социализма» «противоречие между интенсивным ростом материальных и духовных потребностей общества и достигнутым уровнем развития производительных сил».^[42] Иначе говоря, перед нами здесь опять то же «противоречие» недостаточно удовлетворённого товаропотребительского спроса, касательно которого выше было подробнейшим образом показано, что оно не может, категорически не может расцениваться как какая-то «конкретизация» марксистских воззрений на проблему естественноисторического «самодвижения» становящегося коммунистического уклада, – ни как «конкретизация», ни как мало-мальски закономерная ступенька или этап, предваряющие и подготовляющие выработку правильного проблемного решения в рассматриваемом идейно-теоретическом «секторе»; ибо эта вульгаризаторская трактовка по существу грубо (и фатально бесплодно) «абстрагируется» от обоих узловых компонентов марксистской схемы: от субъектного (не путать с «субъективным»!) саморазвития класса, «заведующего данным экономическим порядком», и от формы присвоения им средств производства, материальных и духовных, через каковое отношение присвоения периодически закрепляется меняющаяся общая структура его производительной активности.

«…основная проблема диалектики производительных сил и производственных отношений при социализме, – вторит Ю.А.Красину В.Айхгорн (Эйхгорн, уже нам знакомый), – состоит в том, чтобы быстро, планомерно и всесторонне развивать производительные силы общественного труда, прежде всего его материально-технические силы…»^[43]

А вот Г.Е.Глезерман и В.В.Столяров толкуют о «противоречии между гигантскими возможностями социализма в условиях научно-технической революции и отставанием в их использовании»(!): «диалектика», ничего себе…

«Обеспечение эффективности и качества во всех сферах жизнедеятельности социалистического общества – это решающий фактор разрешения основного противоречия социализма на новом этапе».

«Путь разрешения этого противоречия выражен формулой: “Эффективность и качество – качество и эффективность”».^[44]

Это уж совсем, простите, курам на смех; нельзя же так пародийно орудовать формулировками, фигурирующими в директивных документах и официальных выступлениях руководителей партии и государства. Но самое главное, – где же, меж каких строк ухитрились Вы вычитать здесь про стимулирующую и движущую роль общественно-экономического базиса по отношению к производительным силам и всему способу производства в его целостности?

Следует всячески подчеркнуть, что картина, которая вырисовывается перед нами по прочтении вышеупомянутого коллективного труда, глубоко типична; т.е., практически все получившие какой-либо общественный резонанс обзорные, подытоживающие материалы по проблематике «основного противоречия» в 60-е – 70-е годы резюмируются как раз в этих двух характерных пунктах:

• а/ констатация острейшей и упорно не «остывающей» дискуссионности предмета;

• б/ явная наклонность отдать пальму первенства не традиционной марксистской установке на овладение динамикой противоречия между базисом и производительными силами, – отдать пальму первенства не ей, а её так называемой «конкретизации» через формулу «производство – потребление».

И если у нас действительно что-либо «широко признано» сегодня на разбираемом направлении исследований, так это именно (и исключительно) две отмеченные «общие идеи»: что вопрос напряжённо дискуссионен и что «противоречию между достигнутым и желаемым уровнем развития» материально-технической части производительных сил должно быть оказано безапелляционное предпочтение перед классической марксистской формулировкой закона соответствия.^[45]

Не буду уже больше повторять, что пропаганду взглядов по схеме «потребностей и уровня их удовлетворения» нельзя считать не только «конкретизацией», но и просто хотя бы корректным изложением марксистского учения о «соответствии» базиса объективным запросам производительных сил как о двигателе всемирноисторического восхождения человечества к высотам социального прогресса.

И наконец, возьмём ещё коллективную монографию «Методологические проблемы общественных наук», изданную по материалам более чем представительной Всесоюзной теоретической конференции.^[46]

«Проблема противоречий, – говорится здесь, – широко дискуссировалась на страницах журнала “Вопросы философии” в пятидесятых годах. Дискуссия, выявив наличие различных точек зрения по вопросу об основном противоречии, не получила своего завершения. В научной литературе указанный вопрос нередко обходится молчанием. …в учебниках по марксистско-ленинской философии и научному коммунизму проблема основного противоречия социализма не затрагивается. /Хороша, тов. Семёнов, “широко признанная концепция”, если её даже не находят нужным в учебниках отразить! А между прочим, учебник политэкономии 30-х годов как раз с этого начинался, – с разъяснения марксистских постулатов о “раздвоении” способа производства на производительные силы и производственные отношения и о взаимодействии этих диалектических противочленов как об источнике “саморазвёртывания” любой общественно-экономической формации. Об общественном производстве как “целом, имеющем две неразрывные стороны”, – базис и производительные силы, – и об отношении противоречия между ними писал И.В.Сталин в 1952г.^[47] Так как же, – “сложили” вы концепцию основного противоречия первой фазы коммунизма? Или, быть может, – и это куда ближе к истине, – скорее разложили её? – Т.Х./… в учебниках по философии правомерно пишется о том, что движущим началом каждого предмета, каждой системы выступает внутренняя присущая им противоречивость… Однако при анализе социализма во всех учебниках теоретическое положение об основном противоречии как бы повисает в воздухе. …

В 1972-1973 гг. в журнале “Проблемы мира и социализма” была проведена теоретическая дискуссия на тему “Противоречия при социализме”. В статье, открывшей дискуссию… выявлению основного противоречия не уделялось внимания. Среди участников дискуссии по этому последнему вопросу не было единодушия. В своём заключении группа авторов… отвела вопрос об основном противоречии…»^[48]

«…в политической экономии до сих пор остаётся открытым вопрос об исходном и основном противоречиях социализма. Неразработанность этой проблемы – как в методологическом, так и в содержательном плане – стала серьёзным препятствием на пути дальнейшего познания предмета политэкономии социализма…»

«В политической экономии социализма исследование внутренних противоречий, имманентных самой сущности нового способа производства, ещё не заняло подобающего места. Диалектическое противоречие, эта “душа” всего действительного, ещё не стало “душой” теоретической системы».^[49]

Предлагаемое авторами сборника «позитивное» решение задачи я процитирую без комментариев:

«По нашему мнению, основным, объективно действующим противоречием общественно-экономической формации коммунизма в целом является противоречие между постоянно растущими материальными и культурными потребностями людей, с одной стороны, и уровнем развития на каждом данном этапе производства, удовлетворяющего эти потребности, – с другой».^[50]

 

Следует, – таким образом, – считать неопровержимо и исчерпывающе доказанным, что в области изучения сущностной социопроизводственной, общественно-экономической противоречивости у нас действительное «широкое признание» излишне долгое время принадлежало и всё ещё принадлежит (при этом всецело незаслуженно и деструктивно) не марксистской постановке вопроса о сущностном противоречии общества как о законе соответствия базисных отношений спонтанно прогрессирующим производительным силам, а вульгаризаторской теории «противоречия между производством и потреблением». И тут надо со всей определённостью зафиксировать, что хотя рассуждения в пользу конструкции «производство – потребности» обычно начинаются с упоминания о противоречии между производительными силами и базисными отношениями, на самом деле конструкция эта ничего разумно общего с марксистским законом соответствия не имеет и представляет собою не какое-то его «специфическое проявление», «уточнение» и пр., но единственно лишь опошление и извращение. Схема «производство – потребление» берёт социопроизводственный процесс фактически вне его общественной формы, абстрактно-техницистски, а из состава производственных отношений «вычёркивает» главный, кардинальнейший их компонент – способ присвоения общественно-производительного аппарата массами трудящихся; но в отрыве от отношений собственности распределительные («потребительские») отношения никакого мало-мальски толкового смысла в себе не содержат.

Стоило бы заодно обратить внимание, что всякая путаница – тем более до такой степени многолетняя и упорная – всегда на свой лад «систематична», и хотя по видимости догма относительно «производства и потребления» прямо не соприкасается с «марксистско-ленинской теорией научно-технической революции», в действительности между ними наличествует теснейшая и нерасторжимая связь. Ведь «теория научно-технической революции» по существу точно так же, – пусть с разными увёртками и экивоками, – приравнивает производительные силы технике и резко принижает значение формы собственности на средства производства, отрицая за ней какую-либо активную, структурообразующую роль. А посему «противоречие между производством и потребностями» вполне может быть прочитано и как более распространённое среди философов – приверженцев «научно-технической революции» «противоречие технического и социального прогресса».^[51]

Соотношение же «научно-технического и социального прогресса» достаточно ещё лишь самую капельку «подправить», и оно превратится в помпезное «диалектическое» (с позволения сказать) противоречие «общества и науки», «человечества и науки».^[52]

«…возникает своеобразное диалектическое противоречие, – накручивает, что называется, Б.М.Кедров в своей совсем недавно вышедшей книжке, – между всеобщим (научно-технический и промышленно-производственный прогресс) и особенным (социально-экономический и политический строй общества)… При капитализме это противоречие носит характер антагонистического конфликта и может разрешиться лишь путём крушения данного общества. При социализме же, напротив, оно является неантагонистическим и движет вперёд общественное развитие по пути к коммунизму».^[53]

Ни о каких производственно-отношенческих, базисных «формах развития производительных сил и всего способа производства» всюду здесь, – похоже, – и слыхом не слыхали; до широкого ли уж тут признания, помилуйте… Своеобразное, – и в «своеобразии» ему, поистине, не откажешь, – противоречие между социально-экономическим строем общества и «наукой» составляет, как обнаруживается, ключевую проблему общественной жизни и мысли и тот самый антагонизм, на основе которого рушится капиталистический социопроизводственный уклад. Странно, правда, что Маркс почему-то считал таким антагонизмом противоречие между трудом и капиталом; но это, разумеется, пустяки… Социалистическую революцию тоже, наверное, «наука» совершает, а не рабочий класс, – ибо относительно сего последнего единственное резюме, которое можно извлечь из всех этих «марксистско-ленинских» теорий, так это то, что он ни к крушению капиталистического общества, ни к движению общественного развития по пути к коммунизму не имеет ни малейшего касательства. И на подобную блажь не жаль было бумаги и производственных мощностей в Политиздате, – не где-нибудь, – ещё в 1982-м году; я уж не говорю об авторитете центрального политического издательства в крупнейшей социалистической державе мира, а ведь и его не мешало бы поберечь…

Далее, поскольку «наука» так уж «универсальна», то по своей универсальности она прямо-таки почти равна природе и вообще есть не что иное, как сам этот внешний объективно-природный мир (сию глупейшую базаровско-махистскую «идею», уничтожающе разоблачённую ещё В.И.Лениным в «Материализме и эмпириокритицизме»,^[54] – якобы наши представления, в каких бы то ни было границах, это безразлично, и есть вне нас существующая действительность, – беззастенчиво пропагандирует тот же Б.М.Кедров, в частности в своей книжке «Единство диалектики, логики и теории познания», некогда выдвигавшейся – ни меньше, ни больше – на соискание Ленинской премии).^[55]

Но отсюда уже рукой подать до богдановско-бухаринского «противоречия» между обществом и природой («обществом и средой», «системой и средой» и пр.), – коим и был, как известно, замещён в своё время закон соответствия в отечественном правом ревизионизме.

«Одной из основ богдановской политической экономии является механистическое сведение общественных законов к законам природы. Богданов пытается вывести общественные противоречия и борьбу классов из нарушения равновесия между обществом и средой…

Прямым продолжением той же механистической концепции является подмена закона данной общественной формации общими надысторическими законами».^[56]

Это Богданов; а вот сегодняшний наш «марксист», Ю.К.Плетнииков, – по своим взглядам типичнейший, к слову, представитель «авторского актива», многие годы всецело бесплодно для партии и страны оккупирующего, подобно злокачественной опухоли, головной философский журнал в Советском Союзе:

«Противоречие между природой и обществом имеет непреходящее общеисторическое значение».

«Противоречие между природой и обществом разворачивается в историческом процессе в качестве предпосылки и момента противоречия между достигнутым уровнем общественного производства и безгранично растущими общественными потребностями. Данное противоречие и выступает, по нашему мнению, основным противоречием общественного развития.

В антагонистическом обществе рассматриваемое противоречие опосредствуется борьбой классов…»^[57]

Здесь прекрасно можно наблюдать, как классовая борьба – это ярчайшее, интегративное обнаружение сущностной, имманентной противоречивости социально-исторического развития в антагонистическом общественном устройстве – низводится до некоего побочного фактора, лишь опосредствующего, как бы модифицирующего собою «непреходящее» и явно-«надформационное» «противоречие общества и природы». Смехотворно, полностью анекдотично выглядит вышеочерченное псевдодиалектическое клише (насчёт «потребностей и достигнутого уровня производства») в применении именно к антагонистическому строю; чьи же «безгранично растущие потребности» призван тут насыщать материально-производственный процесс, – капиталистов? Рабочих? Или эксплуататоры и эксплуатируемые вместе, полюбовно – на одном полюсе классового антагонизма! – предъявляют свои постоянно растущие потребительские пожелания абстрактным «материально-техническим силам», подвизающимся вне общественно-исторического времени и пространства?

А.Богданов «…не был в состоянии последовательно марксистски объяснить развитие и смену форм общественного процесса производства из внутренних противоречий между производительными силами и производственными отношениями. Общественное развитие Богданов пытался объяснить из отношений общества к природе… Это – важнейшая черта богдановщины в политической экономии».^[58]

А теперь послушаем «марксиста» Д.М.Гвишиани, – в течение ряда лет массированно и с прискорбной «эффективностью» засоряющего советскую философскую науку то «системными анализами», то «глобальными экологиями», то «марксистско-ленинской прогностикой», то ещё какой-нибудь буржуазно-вульгаризаторской стряпнёй, антисоциалистической по всей своей внутренней идейной направленности:

«…перспективы человечества должны рассматриваться с точки зрения взаимодействия общества и природы, биологического и социального».^[59]

Комментарии, – как представляется, – излишни.^[60]

 

Ну, а разве сами Вы, тов. Семёнов, – в работах, написанных до знакомства с моими трудами, – Вы разве там о производительных силах и производственных отношениях толковали?

Вот, – к примеру, – Ваша статья 1979г., в которой Вы претендуете «сделать выводы и обобщения, раскрывающие диалектику воплощения научного образа социализма в практике»; на четырёх страницах, одиннадцатью пунктами Вы перечисляете Ваши «выводы», «дающие, – якобы, – возможность отображать всю конкретность, динамизм, прогрессивность» развития социалистической действительности,^[61] – и что же? Марксистское положение о «соответствии» базисных взаимозависимостей потребностям саморазвёртывания производительных сил, – положение, в обход которого бессмысленно в марксизме затевать какие-либо разговоры о социально-исторической диалектике и динамике, – оно в этих «выводах» Ваших вообще ни единым словом не упомянуто.

Ни малейших даже и следов какого-то «раздвоения способа производства» на производительные силы и базис, ни намёка на трактовку указанного раздвоения как сущностного, движущего противоречия общественно-исторического прогресса нет и в статье 1978г. – «Научно-техническая революция и проблема целостного и свободного развития человека»; Вы излагаете здесь просто-напросто один из вариантов проанализированной мною выше богданово-бухариншины – «противоречие» «между человеком и новой производственно-общественной средой, сформированной научно-технической революцией».^[62] «При определении перспективы прогресса общества развитого социализма в СССР на 1990 и 2000 годы, – уверяете Вы под конец, – в основу кладётся концепции органической взаимосвязи развития общества и человека».^[63]

Нет надобности, – с чем Вы, думаю, должны согласиться и сами, – разбирать тут в интересующем нас плане ещё и другие среди прежних Ваших публикаций; ибо результат будет всё тот же. И поэтому давайте оставим сказки дядюшки Римуса про то, как Вы вкупе с «советскими философами» типа П.Н.Федосеева, Д.М.Гвишиани, Б.М.Кедрова, Ю.К.Плетникова, В.Г.Афанасьева и т.д. сочиняли «широко признанные» и «научно хорошо обоснованные» концепции относительно диалектического взаимодействия базиса и производительных сил, что оно-де является «живительным источником общественного бытия»,^[64] вечно и неколебимо лежит в фундаменте естественноисторического эволюционирования, в том числе и при социализме. Марксистскую концепцию двух сторон способа производства и диалектического «соответствия» между ними как секрета саморазвития общественного организма, – концепцию эту вы по меньшей мере лет двадцать не создавали, не «конкретизировали», и не «сложилась» она у вас, а вы её методически разрушали и затаптывали, и об этом со всей неопровержимостью свидетельствуют факты, могущие быть представлены поистине в необозримом изобилии. При этом такие радетели «диалектических противоречий», как П.Н.Федосеев, Д.М.Гвишиани, А.М.Румянцев, Б.М.Кедров, М.Б.Митин и другие (перечень этот, к сожалению, приведёнными фамилиями отнюдь не исчерпывается), будучи неспособны мало-мальски членораздельно выгородить заведомую бухаринщнну в честном бою, с готовностью шли на самое низкопробное заглазное интриганство, а то и на прямые беззакония, если обнаруживали перед собой учёного, который упорно и бескомпромиссно называл бухаринщину и богдановшину их истинными именами, а не «творческим развитием марксизма», и из года в год неотступно указывал на необходимость проработки каких бы то ни было теоретико-философских «диагнозов» и прогнозов современного и ожидаемого состояния нашей общественной системы исключительно в терминах марксистского диалектического анализа, но не на языке очередной разновидности «противоречия между обществом и средой».

Самые элементарные для любого добросовестного марксиста вещи вы при помощи этих ваших «приёмов» сделали за два – три десятилетия изнурительно, схоластически «дискуссионными» и в итоге довели марксистскую теорию у нас в стране до образования в ней обширнейших, не поддающихся больше замалчиванию и отрицанию «белых пятен», «философской целины», «вакуума», «дремоты мышления» и пр., причём не где-то на периферийных участках, а на основных, определяющих направлениях, формирующих её доктринальный и практически-рекомендательный облик.^[65]

Вы понаделали «вакуума» и «целины», – а если без иносказаний и литературных прикрас, то попросту гнили оппортунистической, – в такой сфере государственной работы, откуда партия по-настоящему должна бы бесперебойно иметь оперативные, толковые и дееспособные рекомендации как раз по «сущностным», долгосрочным, стратегическим аспектам хозяйственных и политических проблем, с которыми ей приходится сталкиваться; а она давно уже ничего сколько-нибудь разумного и полезного от вас добиться не может, и это неподобающее положение, – что от «марксистского» вашего философствования ей больше вреда, чем пользы, – практически нельзя далее замалчивать, и всякому понятно, что вам надо из этого вами же созданного тупика как-то выкарабкиваться. И вы лучше, честней ничего не придумали, кроме как начать наглейшим образом воровать в трудах тех самых учёных, которых годами, десятилетиями дискриминировали и «стирали с лица земли» именно за то, что они говорили правду о тупиковом и нежизненном характере протаскиваемого вами бухаринского «курса», предостерегали против столь беспардонного введения в заблуждение партии и народа.

Ну так вот что я Вам на это скажу; на сей раз это не получится. Не будет в «теоретиках» у нашей партии ходить ворьё. Не заслужила партия наша, чтобы в теоретиках у неё ворьё ходило. Стать на стезю разума и соблюдения принятых в цивилизованном обществе (тем более в социалистическом) культурных и моральных норм никогда не поздно; но если Вы намерены упорствовать в попытках чужую голову себе прилепить, – не посетуйте, коль скоро разговор с Вами и о Вас пойдёт в соответствующих тонах.

И это не просто моё личное дело; хотя, конечно, хорошего мало и в том, что Вы пытаетесь обокрасть какого-то конкретного человека, норовите нечестно, компилятивно воспользоваться его исследовательскими результатами. Но суть вопроса глубже, и дело здесь не личное, а опять-таки государственное; ибо это в высшей степени не полезно государству, когда нужные и важные для него вещи излагает публично не тот, кто над ними действительно работал, а расчётливый не в меру конъюнктурщик и компилятор, который за этим важным и нужным, дождавшись «момента», запустил руку в чужие труды.

Так Вы утверждаете, – у Вас с П.Н.Федосеевым и прочими «сложилась» широко признаваемая установка, что-де для обеспечения «прогресса всего народного хозяйства и способа производства в целом» «начинать следует с производственных отношений»?^[66] Очень хорошо; но тогда почему мы двадцать лет с них не начинаем? Почему наш главный узаконенный на сей день концепционно-плановый документ называется, – как известно, – не программой (скажем) подъёма производительных сил на основе очередного крупного усовершенствования в базисных структурах, а программой… «научно-технического прогресса и его социально-экономических последствий»?^[67] Сколь знакомая богдановско-бухаринская песня, не правда ли, – и вот, поди ж ты, до каких высот воспарила… Почему же такое могло произойти, – если имелась, по Вашим словам, широко признанная и великолепно обоснованная теория того, с чего по-настоящему, по-марксистски надлежало бы начинать?

А разгадка тут самая простая, и она гласит, что никакой концепции обновлённых, реконструированных базисных отношений в их роли сущностной пружины наращивания производительных сил у вас в действительности-то и в помине не было; вы об этом прочитали (и читали далеко не единожды) в регулярно вам поступавших работах кандидата философских наук Хабаровой, и чтение это вас убедило полностью, – убедило и в неизбежности возвращения к правильным диалектикоматериалистическим взглядам на данный предмет, и в том, что от «социально-экономических последствий» бухаринского погрома в советской философии 60-х – 70-х годов пора полегоньку, но совершенно определённо открещиваться, – дабы ненароком не пришлось за них отвечать.

В марксизме нет никаких «социально-экономических последствий технического прогресса», – равно как нет в нём и «противоречий» человечества и науки, общества и «среды», экономико-политического строя и «процессов, происходящих в естествознании»; имеются на этот счёт лишь технические последствия качественных, этапных сдвигов в способе соединения реального производителя со средствами производства. И то, что вопрос стоит шиворот-навыворот не где-нибудь в Институте философии, а здесь, в области практической партийно-государственной политики, – где непозволительно ему так стоять, – вот это и является решающим свидетельством, которое поистине «без слов», самым драматическим и красноречивым образом рассказывает и объясняет, какое методолого-философское истолкование должно бы, и впрямь, пользоваться широчайшим признанием, но почему-то никак не может к нему продраться; а какое и на пушечный выстрел не следовало бы никуда подпускать, – но тем не менее оно, увы, повсюду пролезло.

Вы ведь не просто по институтам и редакциям куролесили; вы свои «науки о взаимодействии трёх систем» неудержимо рвались «класть на стол директивным органам» (как любят выражаться в вашем кругу). Наложили директивным органам на стол, нечего зря сказать… Неудивительно, что по этим вашим «накладкам», – которые на практике вылились в безответственную игру жизненными интересами людей, – мы допрогнозировались и допланировались до «продовольственной проблемы»; а ещё лет пять – шесть поиграть в бухаринские эти побрякушки – глядишь, плюс к продовольственной и промтоварная возникнет, и будем по талонам не только молоко и мясо, но и спички, соль и мыло распределять.

Сюда-то теперь как раз центр тяжести всей задачи и перемещается; ибо не всякая бумага всё терпит, и если можно практически безболезненно (по крайней мере на первое время!) перевернуться на сто восемьдесят градусов в «Вопросах философии», щегольнув крадеными «установками», – то с минимальными потерями извлечь вредоносную белиберду из политических документов и заменить её там подлинно работоспособными и подлинно конструктивными предложениями – это уж явно занятие не для краденого ума. И я, – тов. Семёнов, – со всей (самой искренней, поверьте) настоятельностью не советую Вам продолжать испытывать на этом поприще свою судьбу; на этом поприще «концептуального» воровства, которое почему-то показалось Вам таким заманчивым и многообещающим. Ведь идею, установку, концепцию мало украсть, её надо применить, приложить к делу, а Вы этого не можете, ибо не владеете сущностной логикой её объективного «самораскрытия»; воровать же из моих рукописей дальше я ни Вам, ни кому-либо другому невозбранно не дам. Не следует лишнее вертеться под ногами у объективной необходимости, тужиться «перехитрить» её, «обвести вокруг пальца» и т.п.; тем более, что она уже успела столь впечатляюще Вам продемонстрировать – так или иначе, но окончательное решение всегда останется за ней. Ведь если бы ещё года два назад кто-либо Вам предрёк, что Вы будете корпеть над тем, как пересказать своими словами и преподнести в качестве собственных «положений и выводов» аргументацию из моих статей, – нетрудно вообразить, каким бы Вы взорвались негодованием. И однако, на сегодня это факт, – который даже и не очень дальновидному человеку на Вашем месте мог бы послужить весьма содержательной пищей для размышлений.

Но на тот случай, если всё-таки вышеописанное цинично-потребительское отношение к моим трудам (так, как если бы меня вообще не существовало на свете), – если подобное отношение всё-таки продолжится, то не помешает Вам знать, в какой мере нехитрая «механика» этой глубоко ошибочной линии поведения не составляет секрета и может быть известна наперёд. Ибо следующее, что вы вынуждены будете пытаться заимствовать у меня, – это чёткая теоретико-философская констатация того, что в любых конкретно-исторических условиях и обстоятельствах основными социодиалектическими «участниками» или контрагентами при «срабатывании» закона соответствия выступают форма собственности на средства производства как главный, цементирующий компонент системы производственных отношений и класс-производитель (естественно, со всеми своими социальными союзниками) как главный элемент производительных сил.^[68] Так вот, я должна Вас предупредить, что если после всего блудословия вокруг элементов «главных, но не определяющих» и «определяющих, но не главных», которым в журнале занимались, по существу, все минувшие годы, – если теперь я прочитаю изложение выше мною обрисованной правильной точки зрения без самых недвусмысленных и обстоятельных ссылок на имеющиеся у вас в распоряжении мои материалы, – я вопрос об этих фактически плагиаторских манипуляциях поставлю с ещё большей резкостью, нежели даже он поднят мной сейчас. Само собою, это относится и к любым другим заимствованиям, коль скоро таковые будут мной обнаружены.

Считаю также, – и тут ко мне всякий здравомыслящий человек присоединится, – что уже предпринятые Вами фундаментальнейшие (скажем так) «почерпания» из моих разработок по-иному освещают всю картину или историю их четырёхлетнего пребывания в редакции «Вопросов философии» и обязывают редакцию и редколлегию пересмотреть своё отношение к возможности их опубликования – в той или другой форме, в том или другом объёме. Если можно как-то понять отказ в публикации автору, с которым журнал в принципе не согласен, то отказ обнародовать работу, из которой тут же воруют, – это уж нечто, простите, вовсе иррациональное. И безусловно, – всецело беспочвенны расчёты на то, что подобное махинаторство не будет встречено самым решительным сопротивлением.

 

Следующими несколькими заключительными замечаниями мне придётся вернуться ненадолго ещё к одному любителю излишне вольно «абстрагироваться» от вопроса о том, кто же является конкретным автором приглянувшихся ему научных результатов, – к академику П.Н.Федосееву.

Скажу, – прежде всего, – что Ваше приписывание П.Н.Федосееву «очень важного в теоретическом и практическом отношении вывода» касательно возможности перерастания при социализме неантагонистических противоречий в антагонистические^[69] неверно по существу дела; ибо вывод этот в марксистско-ленинской теории сформулирован много лет назад И.В.Сталиным, с несравнимо более значительной логико-философской глубиной и точностью.

«Конечно, – писал И.В.Сталин в “Экономических проблемах социализма в СССР”, – наши нынешние производственные отношения переживают тот период, когда они, вполне соответствуя росту производительных сил, двигают их вперёд семимильными шагами. Но было бы неправильно успокаиваться на этом и думать, что не существует никаких противоречий между нашими производительными силами и производственными отношениями. Противоречия безусловно есть и будут, поскольку развитие производственных отношений отстаёт и будет отставать от развития производительных сил. При правильной политике руководящих органов эти противоречия не могут превратиться в противоположность, и дело здесь не может дойти до конфликта между производственными отношениями и производительными силами общества. Другое дело, если мы будем проводить неправильную политику, вроде той, которую рекомендует т. Ярошенко. В этом случае конфликт будет неизбежен, и наши производственные отношения могут превратиться в серьёзнейший тормоз дальнейшего развития производительных сил».^[70]

В этой же, работе И.В.Сталина содержится и другой «очень важный вывод»,^[71] на который Вы с П.Н.Федосеевым претендуете: что «при социализме дело обычно не доходит до конфликта между производственными отношениями и производительными силами», ибо «общество имеет возможность своевременно привести в соответствие отстающие производственные отношения с характером производительных сил».^[72]

Стало быть, – не надо пытаться «застолбить» вышеназванные положения (действительно, чрезвычайно важные), ибо они уже давно являются органической частью классики марксизма-ленинизма; а что касается их конкретного исследовательского применения, – тут я вынуждена буду процитировать довольно длинный кусок из моих тезисов о марксистско-ленинской диалектике как обобщении «метода исторического творчества» рабочего класса, – тезисов, поступивших в Отделение философии и права АН СССР и в «Вопросы философии» в 1980г., написанных же в апреле, т.е. до знаменательного «польского августа» того же года:

«…социалистическая экономика существенно циклична;

её системообразующим функциональным циклом является цикл, который мы назвали бы базисным, – период срабатывания диалектического противоречия “уровень развития производительных сил – структурная высота производственных отношений”;

смена базисных циклов представляет собою тот самый объективно-исторический процесс, который лежит в фундаменте всего прочего общественного функционирования, начиная с экономического, и освоение закономерностей которого, постольку, должно служить основой разумного (“научного”, если угодно) управления поступательным движением социалистического… общественного организма;

базисный цикл есть, по существу, “жизненный цикл” определённой формы собственности на средства производства, – период, на протяжении которого форма собственности выявляет свои стимулирующие, социально-организационные и технико-организационные возможности в деле “мобилизации” общественных производительных сил и затем постепенно склоняется “от роли главного двигателя производительных сил к роли их тормоза”.

Сигналом, который предупреждает о близящемся завершении данного, текущего базисного цикла, – иными словами, о том, что практикуемый в обществе тип присвоения средств производства устарел и больше не оказывает на производительные силы требуемого стимулирующего воздействия, – таким сигналом является:

• замедление темпов экономического роста;

• лавинообразное умножение застойных ситуаций в народном хозяйстве, когда различные его участки начинают один за другим неудержимо “превращаться в проблему”;

• быстро расползающееся элитаристское (технобюрократическое) загнивание и фактическое “омертвение”, – до полной неработоспособности, – новых и новых отсеков управленческой структуры; …

• распространение среди самых широких слоёв населения настроений апатии, бездуховности, идейно-политической отчуждённости, циничного “вещизма”, – что не может, понятно, не снижать (причём до катастрофической степени) общего творчески-трудового “тонуса” во всём социопроизводственном целом.

Складывающаяся в такие моменты народнохозяйственная и граждански-политическая “диспозиция” подразумевает, что наличную форму распоряжения средствами производства необходимо радикально усовершенствовать (обобщённо – демократизировать, качественно расширить и углубить действительную, фактическую “причастность” трудящихся к управлению производительным аппаратом страны). Структурная реорганизация формы собственности, – коль скоро она осуществляется граждански-осмысленными путями… как процесс, мощно и разветвлённо демократизирующий всю общественную жизнь, – реорганизация формы собственности знаменует собою “мирное”, своевременное (а отсюда социально-“бесконфликтное”) окончание пройденной базисной стадии /повторный курсив мой. – Т.Х./ и вступление общества в новую, качественно-высшую полосу развития, где под “покровительством” обновлённых базисных отношений производительные силы получат простор для очередного крупного шага вперёд».^[73]

«Следует учитывать, что базисные циклы, – как мы неоднократно повторяли, – суть процессы естественноисторические, и “взаимосогласование” производственных отношений с производительными силами всё равно произойдёт, вне зависимости от того, познали в обществе эту неизбежность или нет; если не познали, оно произойдёт стихийно, в порядке социально-экономического и социально-политического кризиса, только и всего».^[74]

Собственно, – почему, получив подобное исследование за год до того, как в «Проблемах мира и социализма» появилась статья П.Н.Федосеева с выписанным Вами, в свою очередь, абзацем,^[75] – на каком основании Вы провозглашаете, будто именно П.Н.Федосееву принадлежит некая «позитивная разработка» затронутого вопроса?^[76] Потому лишь, что перед «безвестным» на сей день кандидатом наук легко можно «опустить шлагбаум», покуда академики и доктора обсосут его труды и распределят между собой надёрганное? Разве, как главный редактор, Вы не обязаны при отборе материалов для публикации руководствоваться реальным содержанием и реальной ценностью поступающих работ, равно как фактическим порядком их поступления, – а не табелью о рангах? Что это за «формирование» научной политики журнала, если выводы, которые Вы сами же в конце концов принуждены аттестовать как «очень важные в теоретическом и практическом отношении»(!), грубо и подолгу игнорируются, замалчиваются, когда их высказывает «нежелательный» автор, – и бесстыдно, наперебой расхватываются, раскрадываются, подобострастно приписываются «начальству» и друг другу, когда время, жизнь убеждают в их проницательности и правильности, в том, что без них далее не обойтись? А ведь мой анализ был проделан, – подчеркну лишний раз, – до начала злополучной польской эпопеи, за полгода до её начала (чем, естественно, ценность его неизмеримо повышается), и заключает он в себе не что иное, как ту самую концепцию разрешения сущностного противоречия формально-эгалитарной фазы коммунистического развития, каковой концепции столь драматически не хватило – и всё ещё не хватает – польским товарищам. И если бы у руля нашего обществоведения стояли на сегодня не махинаторы от «научно-технической революции», а действительные марксисты, то мы, по всей видимости, уже не первый месяц и год были бы в силах практически и весьма ощутимо помогать своими советами тем в Польше, кто ещё не разуверился в социалистической перспективе для неё и честно ищет выхода из создавшегося кризисного положения.^[77]

В феврале 1976г. я обратилась с теоретическим письмом к составу ЦК КПСС и делегатам XXV съезда партии.

Среди прочего, там обсуждалась и проблематика закона соответствия, причём говорилось, в частности, следующее:

«…организующей схемой марксистского политэкономического и социально-философского рассмотрения является схема “производительные силы – производственные отношения”, в которой трудящиеся признаются главной производительной силой общества, производственные, экономические отношения людей – базисом общественного устройства, его структурой. Между собою производственные отношения и производительные силы связаны как стороны диалектического противоречия (как форма и содержание): производственные отношения являются формой существования и развития производительных сил».

«Спустя положенное время обновившиеся производственные отношения устаревают: “окостеневает” правовая структура, плодятся манипуляторы, которые узурпируют, монополизируют права, увиливая от подразумеваемых обязанностей, в обществе нарастает неравенство, идут процессы элитаризации, сковывается инициатива, трудовая и социально-политическая заинтересованность непосредственных производителей».

«…в эксплуататорских, принципиально-элитарных обществах, – ввиду наличия элиты, которая отчаянно противится всякому уменьшению социального неравноправия, – неизбежные периодические “согласования” базисных отношений с объективными потребностями развивающихся производительных сил (прежде всего главной производительной силы – трудящихся) происходят всегда… стихийно, взрывообразно, принимают облик разрушительных экономических кризисов или политических революций.

Социализм – первый и покамест единственный строй, при котором созданы предпосылки к институциональному, общественно-сознательному, “безразрывному” “приведению в соответствие” базисных структур с растущими производительными силами, с новыми личностно-правовыми запросами человека, работника, в труде и творческом “неравнодушии” которого исключительно лишь и коренится технико-экономический, культурный, естественнонаучный и всяческий иной прогресс».

«Сама по себе общегосударственная собственность может и не обеспечивать… “безразрывных” переходов от одной к другой, качественно-высшей форме развития производительных сил (от одной к другой, качественно-высшей структуре базисных отношений). …Ведь общегосударственная собственность, – вплоть до полной реализации фундаментальнейшего ленинского принципа “поголовного управления”, – до реализации этого принципа общегосударственная собственность обременена “бюрократическим извращением” (“элитаристским извращением”, если угодно, поскольку бюрократизм есть утончённейшая разновидность элитаризма). В случае, если будет допущено отставание с развёртыванием и (что важнее всего) с закреплением, с институционализацией управленческой активности, “управленческой причастности” масс, – в этом случае “элитаристское извращение” социалистической государственности способно разрастись до прямого классово-политического конфликта с трудящимися /повторный курсив мой. – Т.Х./. Мы наблюдали прискорбные и достаточно убедительные иллюстрации этой возможности, – вполне реальной, к сожалению, – на примере венгерского, чехословацкого, польского контрреволюционных кризисов».^[78]

Под «польским кризисом» в работе, датированной 1976-м годом, имелись в виду, – как нетрудно понять, – события ещё 1970-71 годов. А до «Солидарности» оставалось четыре года с половиной; и вопрос, что реально было «осуществлено» на данном поприще П.Н.Федосеевым как одним из немногих (по пальцам легко перечислить) членов ЦК, отвечающих за идейно-теоретическую деятельность в стране, можно на сём считать исчерпанным. Это никакая не «позитивная разработка» государственно-значимого, международно-значимого теоретического и практического проблемного узла (и кстати сказать, отнюдь не одного лишь его): это методичное, воистину вредительское по своей идеолого-политической окраске истребление, затаптывание здорового, подлинно-марксистского начала в нашей философской науке, в угоду тенденциям гнилостным, оппортунистическим, интеллектуальную нищету которых без труда вскрывает самое несложное критическое «прощупывание», практическая же их никчёмность и пагубность неопровержимо засвидетельствованы всем ходом новейшей истории социалистического содружества, – и буквально каждый день приносит тому всё более удручающие подтверждения.

«…выдающиеся показатели экономического роста в Польской Народной Республике после 1970г., – подчёркивалось в вышеупомянутом моём письме ХХV съезду КПСС, – имеют “разгадку” целиком политико-правовую, и заключается она в значительно более серьёзном, честном, внимательном отношении нового руководства к волеизъявлению рядовых граждан страны. Сейчас польским коммунистам надо было бы поработать над институционализацией достигнутого политического оздоровления; если его не удастся институционно закрепить (и углубить), экономические трудности наверняка возобновятся /повторный курсив мой. – Т.Х./».^[79]

Ну что ж, всё «как по писаному» и вышло; а ведь объективно сегодняшняя марксистская философия к середине 70-х годов уже располагала анализом, который, – будучи своевременно подхвачен и «принят на вооружение», – бесспорно помог бы предотвратить весьма и весьма многое, если не основное, из того драматического развития общей экономической и политической ситуации, перед каким мировой социализм поставлен нынче в Польше (и неизбежно окажется поставлен у нас, коль скоро мы ещё пару лет проколупаемся с «социально-экономическими последствиями научно-технического прогресса» и подобной же праворенегатской белибердой). Ссылаясь на систему, целостность сегодняшней марксистско-ленинской философской мысли, как она существует объективно, я разумею её фактическую, имманентную проблемную «жизнь», в которую органически «впаяны» труды тех честных и плодотворно работающих учёных, кого Федосеевы и прочие «академики» этого же пошиба десятилетиями тужатся отлучить от нормального научного процесса, именно по причине их неколебимой верности марксизму в такие времена, когда, – поистине, – в науке нашей свыше сил человеческих было верность эту сохранить.

Спустя пять лет мой «польский прогноз» сделался, увы, во всех отношениях фактом; в январе 1981г. мной была предложена «Коммунисту» (а в феврале того же года направлена в ЦК, с сопроводительным письмом, адресованным составу Центрального Комитета КПСС) работа «Свободные профсоюзы» и иные события в ПНР в свете марксистской концепции двух фаз коммунистического революционного процесса. Давайте на минуту в неё заглянем; тем более, что рукопись эта, – со всей очевидностью, – также не избежала интенсивнейшего закулисного «процеживания», и я ничуть не удивлюсь, если следующим, кто присоединится к вашему поспешно складывающемуся «постановочно» –плагиаторскому хору, будет Р.И.Косолапов.

«…что касается Польши… здесь конфликтно обострилось основное (как я буквально без устали твержу во всех своих работах) противоречие всякой общественно-экономической формации, в том числе и первой (социалистической) фазы коммунизма: наличествующая структура производственных отношений не удовлетворяет внутренним возможностям прогресса – а отсюда субъектно предъявляемым требованиям и запросам – главной производительной силы общества, трудящихся масс».

«При социализме, – вообще говоря, – всем вышеописанным процессам… не положено выливаться в какую-либо разновидность открытого граждански-политического противоборства; коммунистическая партия, вооружённая учением марксизма, должна периодически, “в плановом порядке” восстанавливать нарушающееся соответствие между базисными структурами и потребностями развития производительных сил,^[80] должна уметь фиксировать ту грань, за которой начинается “торможение” производительных сил устаревающим базисом, своевременно и решительно осуществлять в нужный момент очередную деэлитаризацию (демократизацию) форм собственности, организационно-управленческих отношений в стране».

«Само собой разумеется, – всё это лишь при условии, что партия руководствуется, вот именно, учением марксизма-ленинизма, а не праворенегатскими фантазиями; в последнем же случае, – каковой, к великому прискорбию, фактически перед нами и предстал, – момент для “безболезненного” взаимосогласования между базисом и революционизирующими переменами в недрах производительных сил может быть упущен и начнёт развёртываться открытый “базисный конфликт” /повторный курсив мой. – Т.Х./…

Собственно, – не что иное в Польше сейчас и происходит; события там уже хлынули в русло открытого, “взрывообразного” разрешения скопившихся противоречий, весь вопрос теперь в том, насколько далеко они продвинутся по указанному… пути и как вернуть их “на путь истинный” – т.е., в рамки полностью контролируемого преодоления объективной социодиалектической противоречивости».^[81]

И наконец, небольшое моё исследование Методологические замечания к вопросу о «новой редакции» Программы КПСС (письмо XXVI съезду партии, февраль 1981г.): чтобы поставить точки над i касательно того, где реально вершилась (и вершится) позитивная разработка животрепещущих для всего нашего общественного строя теоретико-практических коллизий, а где – безответственное и антигосударственное истребление плодотворной, по-деловому ориентированной научной позиции, сменившееся теперь столь же беспардонным воровством из тех самых трудов, появление которых годы подряд, от одного партийного съезда до другого, встречалось лишь какими-то фиглярствующими ужимками, вместо отношения, полагающегося и по нормам научной этики, да и попросту по закону.

«…декретировать сроки “вступления в коммунизм”, не высветив сущностных закономерностей его становления в современных исторических условиях, – дело совершенно пустое».

«Если… сущностная упорядоченность, “сформированность” общества конкретно-исторически воплощена в его базисе, то законом движения базиса является циклическое по своей природе взаимодействие с производительными силами, – периодически разрешаемое и самовозобновляющееся диалектическое противоречие, смысл и “работа” которого заключаются в том, что данная система производственных отношений служит, сколько сможет, для общественных производительных сил активно структурирующим, охраняющим и побуждающим началом (формой их развития), а затем “устаревает”, “тормозит” производительные силы и как результат скачкообразно замещается новой формой, качественно более совершенной и высокой. Самый напряжённый, “взрывоопасный” момент всего движения – это, как нетрудно догадаться, непосредственно “скачок”, стык двух таких циклов, когда происходит смена, фронтальное усовершенствование опорных производственно-отношенческих структур… Отсюда видно, насколько это неразумная, глубоко- несовременная и отсталая “методология”, – строить прогнозы, планы, “стратегии и тактики”, абсолютно не считаясь с объективными ритмами, с объективным развёртыванием структурных циклов в экономике, рискуя тем, что “пограничная зона” двух соседних циклов ляжет где-то посередине планового срока и вместо предусмотренного планом бодрого наращивания количественных показателей придётся спешно, наугад нащупывать нужную “переделку” в организационно-политических механизмах, в отношениях собственности…

Структурно-организационная “лихорадка”, которая ныне… нещадно “треплет” Польщу, причём крайне болезненно, – впечатляющая (“нарочно не придумаешь”) демонстрация и резюме этого антидиалектического подхода, когда сочиняли безмятежные, деревянно поступательные “программы для целого поколения”, в то время как тяжелейший межциклический “стык”, никем не “опознанный”, стоял буквально под дверьми».^[82]

Смешно, конечно, после всего этого, – а здесь показана лишь малая часть написанного мной на затронутую тему, – смешно читать, и это производит самое предосудительное впечатление, когда за какую-то «позитивную разработку» выдаются теперь две фразы из статьи П.Н.Федосеева, появившейся несколькими годами позже того, как вопрос о вероятности неуправляемого базисного конфликта при социализме был подробно рассмотрен другим автором, причём не задним числом, а с получением прогностических предположений, полностью подтвердившихся (к сожалению!) на практике. Само собою, я учитываю возможность такого возражения, что работы-де ваши не опубликованы и П.Н.Федосеев о них ничего не знал; даже более того, именно данного обстоятельства я и хочу напоследок коротко коснуться.

Ну, – во-первых, – Вы-то, тов. Семёнов, знали прекрасно (а если Вы приписываете кому-то «очень важные выводы», не зная, что выводы эти давным-давно и в гораздо более развёрнутой форме отражены в почте, в научных поступлениях журнала, да ещё и отвергнуты им, – это, согласитесь, Вашу редакторскую деятельность характеризует опять-таки далеко не с самой удачной стороны). Во-вторых, как могло подобное «незнание» приключиться с П.Н.Федосеевым, это уж совершенно непонятно. Выходит, в отделах ЦК, ведающих идейно-теоретической работой, способны буквально «пятилетками», от одного до другого и третьего съезда партии, упрятывать под сукно, не доводить до сведения членов Центрального Комитета (соответствующего «профиля») прямо адресованные им критико-аналитические материалы, содержащие обобщения, предостережения, доказательства и иные вещи, очень важные в теоретическом и практическом отношении? Замечательная постановка дела и «связь с массами», ничего не скажешь; и бесспорно, в конечном итоге ответственность за подобные безобразия, за это варварское разбазаривание и «вытравливание» интеллектуальных ресурсов государства несут не столько даже бюрократствующие «аппаратчики», сколько сами члены ЦК, кому партия поручила обеспечивать (в том числе и по линии Академии наук СССР) продуктивное и практически-нацеленное протекание творческого процесса в сфере марксистского общественно-научного мышления – философского, политэкономического, теоретико-правового и т.д.

Отнюдь не малозначаща в теперешнем нашем контексте и такая «деталь»: ведь П.Н.Федосеев как вице-президент АН СССР есть непосредственно то самое должностное лицо, которое на протяжении (по меньшей мере) уже десяти или одиннадцати лет своим злостным, по существу преступным противостоянием всем требованиям права и морали препятствует моему возвращению на законное рабочее место в Академии наук, демонстративно покровительствует всякого рода антимарксистски и антисоветски настроенным крикунам и обскурантам в академических научных учреждениях, – затеявшим в своё время склочную возню вокруг меня именно из-за того (как это ни анекдотично сейчас прозвучит!), что в вопросе о методах «прогнозирования» нашего общественного развития, в 1968-69 годах, мною сразу же и со всей определённостью было указано здесь, как на опорный методологический каркас, на конструкцию диалектического противоречия и подчёркивалось её безоговорочное концептуальное превосходство над плоско-экстраполяционными, деревянными формализмами так называемой «марксистско-ленинской прогностики». (С которой, кстати, носились и идеологические «советники» Э.Герека, столь «помогшие» ему затолкать страну в тупик.) Стало быть, – если допустить, якобы П.Н.Федосеев действительно «не знал» и «не знает» моих трудов, – как же, спрашивается, на основании каких данных «решил» он на десятилетие мою судьбу (и явно намерен «решать» её подобным же злостно-противозаконным, глубоко несоветским образом и впредь)? Хорош гусь; «ничего не знал» об учёном, – «не знал» даже, что учёный этот на годы раньше его самого пришёл к выводам, которые сам он теперь преподносит как какие-то свои «открытия», – и тем не менее прочно преградил человеку доступ к нормальной научной работе, лишил средств к существованию, оплёл его имя всевозможными небылицами и инсинуациями.

Впрочем, – оставим риторику: ибо прекрасно, дотонка всё было тов. Федосееву известно; во всё относящееся к делу он отлично был с самого начала посвящён, но вместо того чтобы авторитетно утихомирить склочные «бури» вокруг смелого, политически-принципиального, широко и «нестандартно» мыслящего исследователя, вместо того чтоб хотя бы не мешать государству извлечь всю пользу из этих (не так-то часто, в общем, встречающихся) способностей, кому бы они ни принадлежали, – он в человеке этом узрел… опасного «соперника» себе и ещё куда серьёзнейшую «угрозу» своим ревизиониствующим «подопечным» в академических институтах. И чисто уголовными приёмами повёл с «соперником» этим многолетнюю недостойную «борьбу». И в довершение всего, когда жизнь уткнула носом в самоочевиднейшую научную и политическую правоту неподдающегося «оппонента», преспокойно полез за «установками» и «важными выводами» по его же трудам; так, будто это некая манна небесная, анонимно свалившаяся невесть откуда на выручку высокопоставленным путаникам, – а не авторские работы, датированные и подписанные вполне конкретным, реально существующим учёным, который терпеливо, месяцами и годами ждёт разумной и законосообразной реакции, делового разговора о них и вовсе не собирался ничего из своих исследовательских результатов «дарить» Федосееву, Семёнову, Бутенко и кто там ещё у вас на подходе!

Суммируя, – тов. Семёнов, – концепция «взаимосоответствия» базиса и производительных сил как внутреннего социодиалектического «двигателя» в жизненном процессе любого общественного устройства, включая обе фазы коммунизма, – концепция эта, в том виде, какого требуют новые исторические условия, и в самом деле на сей день в марксистской теории сложилась; только не Вы её «складывали» (не Вы персонально и не те, кто с Вами вместе участвует сейчас в бесчестном растаскивании чужих научных материалов). Совсем не такова, не так проста и безоблачна – и не так благодушно «анонимна» – история её становления на новом, нынешнем этапе, какой Вы хотели бы её изобразить; и раз уж В.И.Ленин наказывал нам «смотреть, чем та или иная вещь стала теперь», всегда лишь с точки зрения всей последовательности предшествующих этапов её развития, то вот под этим-то единственно-объективным углом и давайте рассматривать происходящее, – и не только рассматривать, но, что существенней всего, освещать и излагать в печати. Стране, народу нигде и ни на каком поприще не нужны перекупщики (тем паче вовсе непрошеные), спекулянты чужим добром и чужим умом, и уж в высшей степени ни к чему они в науке; это вопрос принципиальный, и я самым категорическим образом предупреждаю Вас, – это касается, естественно, и других Ваших «компаньонов» по неприглядной затее, вроде А.П.Бутенко, – чтобы вы прекратили всякие попытки «перехватить» мои научные результаты и выторговывать себе с их помощью репутацию философов, умеющих «ставить проблемы». Если Вы действительно поняли правильность и актуальность подхода, о котором у нас сейчас разговор, Вы обязаны прежде всего открыть доступ на страницы журнала именно той работе, которая заставила Вас это понять; а не мастерить по чужим материалам свою, якобы «постановочную» компиляцию, да ещё целую компанию таких же компиляторов сколачивать. Я в подобных «посредниках» не нуждаюсь, равно как это не отвечает и общественным интересам, чтобы фундаментальная для страны, тяжко запутанная проблема снова и снова попадала в руки ворья, перекупщиков от «философии» и спекулянтов, которые не решать её будут, а устраивать возле неё свои дела. Выражаю надежду, что Вы своевременно поймёте и эту вторую (но не менее важную) часть моей трактовки обсуждаемого предмета, – так же, как разобрались в первой.

17 ноября 1982г.

---

^[1] См. «Вопросы философии», 1982, №7, стр.18.

^[2] Сразу же подчеркну, что отличительным, специфицирующим моментом этого истолкования является констатация характерного циклического «раскачивания» производственных отношений «от роли тормоза производительных сил к роли главного их двигателя и от роли главного двигателя к роли тормоза»; а также признание вот этой «роли главного двигателя» всего общественно-производительного прогресса именно за производственными отношениями в фазе их качественного «обновления», в верхней точке социодиалектического цикла. (См. И.Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР. Госполитиздат, 1952, стр.61-62.)

^[3] Не помешает, наверное, их здесь заново перечислить:

• Материалистическая диалектика и позитивистская схоластика (август 1978г.);
• Современный «естественнонаучный» фетишизм: новейшее «контрнаступление» буржуазно-апологетических и буржуазно-реставраторских взглядов (декабрь 1979г.);
• Марксистская диалектика как теоретическое обобщение и систематизация «метода исторического творчества» рабочего класса (апрель 1980г.);
• Снова об общественно-методологической функции диалектики, о проблематике развития с этой точки зрения и о «системном подходе» (сентябрь 1980г.).

^[4] См. рукопись «Материалистическая диалектика и позитивистская схоластика» (1978г.), стр.42.

^[5] См. Марксистская диалектика как теоретическое обобщение и систематизация «метода исторического творчества» рабочего класса (рукопись, 1980г.), стр.11.

^[6] См. «Материалистическая диалектика и позитивистская схоластика», стр.40:

«Субъект исторического прогресса (класс-революционер) периодически усовершенствует самые формы проявления общественной производительно-творческой активности – базис, экономическую структуру, – благодаря чему перед обществом в целом распахиваются новые горизонты, новые “секреты” творчества, приумножения духовных и вещных богатств; причём орудием этих периодических реорганизаций выступает революционно-партийная надстройка, аккумулировавшая в себе лучшие устремления народных масс, сумевшая представить их в теоретически-отточенном (“научном”) виде».

^[7] См. названную рукопись, стр.28-30 (тезис 21-ый).

Следовало бы, равным образом, заметить здесь, – к сведению и в укор члену ЦК КПСС, депутату Верховного Совета СССР академику А.Г.Егорову, который также получит настоящее письмо, – что рассмотрению и обоснованию указанных предложений практически целиком посвящены мои работы Сущностные направления конституционного развития СССР в период перехода ко второй фазе коммунизма (сентябрь 1977г.) и «Свободные профсоюзы» и иные события в ПНР в свете марксистской концепции двух фаз коммунистического революционного процесса (январь 1981г.). Почему мне припомнились в данной связи партийные и депутатские «титулы» А.Г.Егорова, – по той причине, что оба последних материала не один год пребывают в ЦК («Сущностные направления конституционного развития…» – также и в Президиуме Верховного Совета СССР, статья о Польше – в «Коммунисте»), без каких-либо признаков политически – и человечески – культурной реакции на эти обращения. Вне всяких сомнений, подобный троглодитский «стиль» работы исполнительного аппарата ЦК, равно как аппарата Президиума Верховного Совета СССР, в свой срок (думаю, что не слишком отдалённый) окажется предметом всецело заслуженного пристального изучения и ещё более заслуженных оргвыводов, – как политический гнойник, на протяжении ряда лет систематически наносивший неисчислимый ущерб нормальному ходу дел в партии и в государстве, препятствовавший своевременному урегулированию проблем, неразрешённость которых дорого стоила народу, и не только нашему. Между прочим, поляки своим сегодняшним военизированным вариантом «развитого социалистического общества» обязаны именно и исключительно вот такому же «руководящему» верхушечному троглодитству, когда «наверху» и сами путались в проблемах, как бараны перед новыми воротами, и не давали спокойно и обстоятельно высказаться ни единому здравомыслящему человеку в стране. Среди наших «идеологов», – по всей вероятности, – тоже кому-то не терпится пожить при комендантском часе, с водомётами и слезоточивым газом на улицах; ибо иначе абсолютно непостижима эта тупейшая, в полном смысле баранья уверенность, будто можно «избавиться» от государственных болячек, третируя и граждански подавляя людей, которые обострённей, объёмней, чётче и раньше других видят больной государственный вопрос, доказательней его формулируют, смелей выносят на всеобщее обозрение и обсуждение. Или идеологи сии убеждены, что если очень уж припечёт, они всегда успеют заняться «концептуальным» воровством в чужих неопубликованных исследованиях?

В 1980г. я предупреждала Вас, тов. Егоров, – имея в виду не только и не столько Вас персонально, сколько всю вашу нынешнюю «идеологическую» камарилью, она иного названия на сей день не заслуживает, – предупреждала Вас, что вы «вспомните» (в числе прочего), «какова правильная взаимосвязь между производительными силами и производственными отношениями». И что ж, – двух лет не прошло, а уж вы ищете, откуда спереть (извините за откровенность) про эту правильную взаимосвязь, ведь сами-то над ней чуть не с пятидесятых годов не работали? Что же, – вы вообразили, я буду молча смотреть, как вы моим умом, по-воровски пользуясь моими трудами, пытаетесь выйти на новый «виток спирали»? Неужели не настораживает вас, – уж не для меня, не для дела, хотя бы для себя лично, – столь неотвратимая оправдываемость моих «прогнозов»? Я предлагала Вам, – через говорившего со мной где-то в начале текущего года И.Н.Смирнова (являющегося, к слову, также членом редколлегии «Вопросов философии»), – выступить с совместной (или даже коллективной) статьёй по всему этому кругу проблем; неужели же честный и разумный путь хуже и более «рискован», чем вот этот теперешний семёновский концептуальный плагиат?

^[8] См. подробнее об этом в моей рукописи Методологические замечания к вопросу о «новой редакции» Программы КПСС (февраль 1981г.); она имеется – и конечно же, конечно, опять без всякого мало-мальски культурного и разумного отзвука! – в Отделении философии и права АН СССР, в ЦК КПСС, в «Правде» и «Коммунисте».

^[9] См. «Вопросы философии», 1982, №7, стр.20.

^[10] См. там же, стр.29.

^[11] И из них двенадцать – не получая за этот свой труд никакого законного вознаграждения и не имея возможности обнародовать ни единой страницы своих работ, – благодаря неусыпным попечениям таких же (а частью и тех же) «марксистов», вроде «академика» П.Н.Федосеева, которые нынче спешно выдирают из работ этих разжёванные за десятилетие куски; разжёванные до того, что поистине грех не проглотить, – да ещё изобразить из себя при этом «постановочно» мыслящего деятеля.

^[12] См. «Вопросы философии», 1982, №7, стр.18.

^[13] По части таких «формулировочек» большой мастак, – за примером ходить недалеко, – Ваш новый сотрудник В.А.Лекторский; он, правда, становится сразу туговат на ухо, когда в его присутствии открыто поносят марксистскую диалектику, заявляя, что после шестидесятилетнего «сованья» она показала-де полную свою «неработоспособность», – это ничего, это «основным направлениям» не противоречит… Но вот уж если надо «припечатать» визгливой формулировкой действительно-марксистский подход («противоречащий» единственно лишь обнаглевшей бухаринской белиберде), – тут у него ушки на макушке, и чуткость к разным подворотным «веяниям» – которых порядочный человек и захочет, как говорится, да не расслышит – «чуткость» прямо-таки необыкновенная.

^[14] «Производительные силы и производственные отношения… представляют собою единство формы и содержания, т.е. единство противоположных моментов», – говорилось в учебнике политэкономии, слава богу, ещё в самом начале 30-х годов.

«Не существуют производительные силы вообще, а всегда существуют лишь производительные силы, оформленные определёнными производственными отношениями».

«Форма, т.е. производственные отношения, определяет направление развития производительных сил и темпы их развития. …в производственных отношениях производительные силы имеют форму своего движения и в этом смысле специфически-общественный закон своего развития, внутренне им присущий».

«Именно в этом своём единстве – в единстве формы и содержания – производительные силы и производственные отношения и образуют общественный процесс производства».

«И именно это-то соотношение между производительными силами и производственными отношениями, это их внутреннее противоречие и объясняет движение, развитие общества». (Цит. по кн.: Учёный-коммунист. К 75-летию со дня рождения А.А.Вознесенского. Изд-во Ленинградского ун-та, 1973, стр. соотв. 50 /курсив мой. – Т.Х./, 49, 52 /курсив мой. – Т.Х./, 50, 52 /курсив и разрядка мои. – Т.Х./.)

^[15] «Ядро всей структуры социальной деятельности», – воспевают абстрактно, антиисторически трактуемую «науку» и её технические приложения в «Вопросах философии» (1973, №8, стр.103; Э.Г.Юдин); «ведущее средство развития производительных сил», «ведущий фактор развития общественного производства» (1974, №7, стр.9, 5; П.Н.Федосеев); «ведущий элемент производительных сил» (1976, №11, стр.17; Д.М.Гвишиани); «движущая сила развития общественного производства» (1977, №2, стр.104; Ф.В.Константинов, Э.Е.Писаренко); «наиболее революционный элемент технико-экономического и социально-культурного прогресса» (1980, №1, стр.73; В.П.Кузьмин); «наиболее революционный элемент производительных сил» (1980, №10, стр.23; Б.Е.Патон); «исходный и ведущий элемент научно-технического и социально-экономического прогресса общества» (1981, №9, стр.49; Б.З.Мильнер).

Список этот при желании можно было бы множить и множить; не правда ли, тов. Семёнов, на вышеобрисованном фоне вдруг провозгласить «движущей силой развития всего способа производства» передовые базисные отношения – это контраст воистину поражающий? А главное, никакой предшествующей «эволюцией» авторского актива журнала в сфере данной проблематики абсолютно не обусловленный. Сколь бурную надо иметь фантазию, чтобы в подобном потоке вызывающе-техницистских деклараций углядеть хоть какие-то проблески «обсуждений», как результат которых статус «двигательной силы развития способа производства при социализме» реально, да ещё в порядке «широкого признания», мог бы утвердиться за базисным противоречием!

^[16] См., хотя бы, Социализм: диалектика развития производительных сил и производственных отношений. «Мысль», М., 1975, стр.17, 73.

^[17] «Вопросы философии», 1969, №9, стр.19 (А.Бауэр, В.Эйхгорн).

^[18] См. редакционную статью «Марксистско-ленинская теория научно-технической революции» в «Вопросах философии», 1974, №2, стр.6. Курсив мой. – Т.Х.

^[19] «Вопросы экономики», 1977, №8, стр.35 (П.Игнатовский).

^[20] См. Социализм: диалектика развития производительных сил и производственных отношений, стр.17, 16 (В.Г.Марахов).

^[21] Там же, стр.273.

Ср. «Вопросы философии», 1973, №9, стр.7 (Б.М.Кедров):

«Если же взять, напротив, только одни социальные или экономические изменения либо одну лишь идеологическую борьбу, не учитывая, не раскрывая процессы, происходящие в естествознании и в технике наших дней… то перед нами будут лишь последствия, а то, что вызывает эти последствия, выпадет из поля зрения…» /Курсив мой. – Т.Х./

^[22] Редакционная статья «Социально-философские проблемы научно-технической революции (исследования 1971-1975гг.)», «Вопросы философии», 1976, №2, стр.47.

^[23] См. соотв.: «Вопросы экономики», 1980, №4, стр.7; Научно-техническая революция и социальный прогресс. Политиздат, М., 1972, стр.166.

^[24] «Вопросы философии», 1974, №2, стр.6.

^[25] См. Научно-техническая революция и социализм. (Под общей редакцией Б.М.Кедрова.) Политиздат, М., 1973, стр.12:

«…научно-техническая революция вызывает диаметрально противоположные социально-экономические последствия при капитализме и при социализме».

^[26] См. И.Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР, стр.64-65; И.Сталин. Марксизм и вопросы языкознания. Госполитиздат, 1951, стр.5.

^[27] См. «Вопросы философии», 1974, №8, стр.101 (В.Г.Марахов); 1976, №10, стр.18, 13 (П.Н.Федосеев); 1978, №9, стр.18 (И.И.Бодюл); 1978, №4, стр.120 (Г.Л.Смолян).

^[28] См. Экономисты и математики за круглым столом. «Экономика», М., 1965, стр.182.

^[29] См. «Вопросы философии», 1976, №5, стр.115 (Н.Яхиел).

^[30] И.Помелов. Политика КПСС – выражение коренных интересов народа. «Правда» от 29 мая 1981г., стр.2.

С И.Помеловым в затронутом плане вполне могла бы конкурировать уже упоминавшаяся мною коллективная монография «Социализм: диалектика развития производительных сил и производственных отношений», предложившая некое поистине не поддающееся уразумению «противоречие между соответствием производительных сил и производственных отношений и их несовпадением» (стр. 280).

В «Вопросах философии» на эту тему говорилось, – например, – о противоречии между «полным развитием производительных сил» и «данным, достигнутым уровнем» их развития. (В.Эйхгорн. О теоретических вопросах исследования противоречий при социализме. «Вопросы философии», 1974, №3, стр.70.) Что касается производственных отношений, о них, – как видим, – в анализируемой связи вообще и речи не было…

^[31] См. «Вопросы философии», 1982, №7, стр.20, 19.

^[32] См. Социализм: диалектика развития производительных сил и производственных отношений, стр.282.

^[33] Вышеуказанным немарксистским подходом к рядовому труженику лишь как к потребителю, – а не производителю (в потенции – творцу) и полноправному участнику процесса принятия решений, – грешит и другая, несколько менее популярная интерпретация сущностного противоречия социализма: как противоречия «между равенством в отношении людей к средствам производства и пока ещё существующим неравенством в распределении материальных благ» (или «между трудом по способностям и распределением по труду»). (См. С.Г.Борщов, Ю.М.Орлов. Об основном противоречии социализма. «Философские науки», 1967, №3, стр.81, 78.)

Как и в первом случае (с «производством и потреблением»), – и даже, пожалуй, ещё рельефней, – здесь не представляется возможным понять, с чем же в этой, якобы, «конкретной форме проявления» закона соответствия при социализме надлежит ассоциировать базисные отношения, а с чем – производительные силы; если базис – это «труд по способностям», то, выходит, производительные силы в данной схеме воплощает собою «распределение по труду»? А если, напротив, через «труд по способностям» представлены именно производительные силы, то что такое тогда тут базис – одни лишь отношения распределения? Куда же делась форма собственности на средства производства? Короче говоря, – на последнем примере особенно ярко видно, что россказни о «конкретизации» закона соответствия – это в основной своей части прямые попытки подменить его (а не «конкретизировать»): попытки подменить сущностную конструкцию марксистского экономико-философского и политико-философского анализа разного рода вульгаризаторскими, ходульными построениями, которые лишь опошляют серьёзнейшую проблематику, проникнуты скрытым пренебрежением и неуважением к рядовому гражданину социалистического государства, фактически отрицают за ним какой-либо субъектно-творческий, подлинно личностный, (но тем самым и подлинно общественный) жизненный интерес и декларативно ограничивают круг его устремлений погоней за потребительскими «благами».

На почве вот таких «теорий», – гораздо более близких не науке о коммунистическом созидании, а идеологии «общества потребления», – и происходит в социалистической стране разрыв внутренних (но затем неизбежно и «внешних») связей между марксистской партией и рабочим классом, разыгрывается стихия мелкобуржуазного, мещанского меркантилизма и накопительства, одинаково пагубная для политического здоровья нации, где бы она ни бушевала, – «наверху» или «внизу».

^[34] См. хотя бы Н.Федоренко. Социально-экономические цели и планирование. «Коммунист», 1972, №5, стр.63.

^[35] См., к примеру, В.Я.Ельмеев. Проблемы социального планирования. Лениздат, 1973, стр.88.

^[36] См. «Вопросы философии», 1981, №8, стр.6. (П.Н.Федосеев.)

^[37] «Вопросы философии», 1982, №7, стр.29.

^[38] См. редакционную статью «За тесную связь теории и практики» («Вопросы философии», 1982, №1, стр.12.) Вот уже как заговорили! Но ведь это после моих работ – после того как они несколько лет циркулировали (по крайней мере) между Отделением философии и права, Институтом философии и редакцией журнала, после моих встреч с сотрудниками Института философии АН СССР и с академиком А.Г.Егоровым; а до того мы добрых лет двадцать слышали лишь, что детерминантом «всей жизнедеятельности общества» выступает «естествознание»…

^[39] Диалектика развития социалистического общества. М., «Мысль», 1980.

^[40] См. ук. соч., стр.42, 8.

^[41] Там же, стр.8.

^[42] Там же, стр.9. Курсив мой. – Т.Х.

^[43] Там же, стр.76. Курсив мой. – Т.Х.

^[44] Диалектика развития социалистического общества, стр.46. Курсив мой. – Т.Х.

^[45] См., напр., Диалектика прогресса (Исследовательская группа обсуждает материалы дискуссии о противоречиях в социалистическом обществе). «Проблемы мира и социализма», 1973, №4, стр.17 /курсив мой. – Т.Х./:

«…в ходе дискуссии были выражены различные точки зрения по вопросу об основном противоречии социализма. …При этом в большинстве случаев… оно трактуется как противоречие между достигнутым уровнем развития производительных сил и постоянно растущими потребностями».

Даже в рецензии на книгу «Диалектика развития социалистического общества» (Ц.А.Степанян, Д.Т.Жовтун), опубликованной «Вопросами философии» не далее как летом нынешнего года, и то ещё оспаривается наделение закона соответствия статусом «основного противоречия», доказывается, будто он «не может выполнять методологическую роль»(!) при изучении протекающих в социалистическом общественном организме процессов.

«Для социалистического и коммунистического общества, – читаем тут же, – основным является… противоречие между растущими материальными и духовными потребностями трудящихся… и наличным в каждый данный момент уровнем общественного производства». («Вопросы философии», 1982, №6, стр.159. Курсив мой. – Т.Х.)

^[46] Методологические проблемы общественных наук. «Наука», М., 1979.

^[47] См. И.Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР, стр.62-63.

^[48] Методологические проблемы общественных наук, стр.184. Курсив мой. – Т.Х.

^[49] Там же, стр.248, 247 /курсив мой. – Т.Х./.

^[50] Там же, стр.186. Курсив мой. – Т.Х.

^[51] См., напр., Философия и социальный прогресс (Материалы Международного симпозиума). «Вопросы философии», 1977, №9, стр.16 (П.Н.Федосеев):

«…соотношение научно-технического и социального прогресса составляет ныне ключевую проблему общественной мысли и общественной жизни». /Курсив мой, – Т.Х./

^[52] «Марксизм-ленинизм… вскрывает диалектический характер взаимосвязи прогресса человечества и прогресса науки». (Редакционная статья «Марксистско-ленинская философия и прогресс человечества». «Вопросы философии», 1978, №1, стр.8. Курсив мой, – Т.Х.)

Ср. редакционную статью «Наука и социальный прогресс», «Вопросы философии», 1974, №4, стр.3:

«Проблемы взаимодействия общества и науки, соотношения научно-технического и социального прогресса становятся ключевыми в практическом преобразовании мира/!/…» /Курсив мой. – Т.Х./

^[53] Б.М.Кедров. Ленин, наука, социальный прогресс. М., Политиздат, 1982, стр.138. Курсив мой. – Т.Х.

^[54] См. В.И.Ленин. ПСС, т.18, стр.114-115.

^[55] См. Б.М.Кедров. Единство диалектики, логики и теории познания. Госполитиздат, М., 1963, стр.195, 187/курсив мой. – Т.Х./, 156/курсив мой. – Т.Х./:

«…в конечном итоге /далее курсив мой. – Т.Х./ познание (отражение действительности в сознании человека) совпадает с самой действительностью…»

«…в итоге… познание совпадёт с самим объектом…»

«…форма, в которой происходит отражение объективного в субъективном, приводится в максимально возможное… соответствие с содержанием познания, т.е. с самим отражаемым объектом».

^[56] В.Милютин, Б.Борилин. К разногласиям в политической экономии. «Большевик», 1930, №2, стр.51. Курсив мой. – Т.Х.

^[57] Ю.К.Плетников. Специфика законов развития социалистического общества. «Вопросы философии», 1980, №2, стр.25. Курсив мой. – Т.Х.

^[58] См. Учёный-коммунист. К 75-летию со дня рождения А.А.Вознесенского, стр.71. Курсив мой. – Т.Х.

^[59] Д.М.Гвишиани. Методологические проблемы моделирования глобального развития. «Вопросы философии», 1978, №2, стр.23. Курсив и разрядка мои. – Т.Х.

^[60] «…глобальная экология, – повествовали в “Вопросах философии” в 1974г., – превращается в науку о взаимодействии трёх систем: природы, общества и порождённой им техники. Такая наука… должна будет синтезировать под определённым углом зрения естественные, общественные и технические науки с целью поиска путей к обеспечению выживания человечества». («Вопросы философии», 1974, №9, стр.77; А.Е.Медунин. Курсив мой. – Т.Х.)

Следовательно, – и к другому заключению тут прийти нельзя, – если мы попросту марксизма-ленинизма будем придерживаться, с его «старомодными» производительными силами и производственными отношениями (а не «науки о взаимодействии трёх систем»), то наверняка не «выживем», – да ещё и человечество погубим…

^[61] См. В.С.Семёнов. Марксистско-ленинская философия и актуальные проблемы современности. «Вопросы философии», 1979, №9, стр.42-45.

^[62] См. «Вопросы философии», 1978, №7, стр.87.

^[63] Там же, стр.90. Курсив мой. – Т.Х.

^[64] См. В.С.Семёнов. Проблема противоречий в условиях социализма (Статья вторая). «Вопросы философии», 1982, №9, стр.9.

^[65] Об атом значительно более откровенно, чем когда-либо ранее, говорилось на совещаниях по проблемам диалектического и исторического материализма, созванных «Вопросами философии» в декабре 1981г. (См. «Вопросы философии», 1982, №№4, 5, б, 7.)

Само собою, – я прекрасно вижу всю неслучайность того, что двумя этими (весьма представительными, насколько можно судить по отчётам в журнале) совещаниями, с прозвучавшими на них откровенными признаниями в устройстве бескрайних «плантаций» «философской целины» там, где таковых никак не должно было возникнуть, – что двумя этими совещаниями вполне логично завершился ряд непосредственных моих «контактов» с руководством Отделения философии и права АН СССР и с Институтом философии в 1981г. Так же, как нет никакой «случайности» и в том, что после года с лишним моих обращений к академику-секретарю Отделения философии и права с просьбой заслушать мой доклад о методологических возможностях закона соответствия при анализе реальных теоретико-практических проблем современного социализма (и после того как развёрнутые тезисы доклада также год с лишним находились в распоряжении Отделения) на Секции общественных наук Президиума АН СССР со славословиями в адрес идеи «соответствия» и с призывами «незамедлительно заняться разработкой путей существенного совершенствования производственных отношений» (см. «Вопросы философии», 1981, №8, стр.6) «вдруг» выступил П.Н.Федосеев, – перед тем сколько лет потчевавший философскую аудиторию единственно «соотношением научно-технического и социального прогресса»…

Следом за П.Н.Федосеевым столь же скоропалительной и горячей симпатией, «пристальным вниманием» к закону соответствия воспылали и «Вопросы философии», – до того (как мною выше было во всех подробностях показано) о нём буквально десятилетиями не вспоминавшие. В затрагивавшейся уже мною передовице «За тесную связь теории и практики» («Вопросы философии», 1982, №1, стр.12-13) редакция клянётся «ориентировать свой авторский актив на теоретико-методологическое осмысление» «диалектического взаимоотношения производительных сил и производственных отношений, активного воздействия последних на производство»(!). В чём же, – позвольте поинтересоваться, – конкретно должна выразиться столь похвальная ориентация, – в том, что авторы, «угодные» журналу, но не сумевшие своевременно разобраться в проблеме и правильно её поставить, будут беспрепятственно воровать из неопубликованных сочинений, принадлежащих авторам неугодным?

Почему, – если вы действительно решили именно так ваш авторский актив нацеливать, – почему на протяжении четырёх с лишним лет вы (к тому же с явно ощутимым привкусом некоего «вызова», демонстрации и вообще кривлянья) игнорируете одну за другой направляемые в журнал работы, стержневая мысль которых, проводимая там чуть ли не на каждой странице, – это применение идеи сущностного противоречия к развязыванию реальных трудностей и больных вопросов, стоящих сегодня и перед нашим государством, и перед коммунистическим революционным процессом как таковым? (А равно – и применение указанной идеи к изложению, упорядочению, развёртыванию самой системы материалистической диалектики на современной стадии её идейно-теоретической эволюции.)

Почему, – тов. Семёнов, – Вас не хватило даже на такой простейший жест элементарной порядочности – хотя бы в виде краткого предисловия к Вашим «постановочным» изысканиям признать и отметить, что рукописи, содержащие именно эту постановку всей совокупности втянутых в рассмотрение теоретических и методолого-практических задач, – постановку, которую Вы нынче изображаете как плод Ваших собственных раздумий, – что рукописи такого содержания приходили в редакцию неоднократно и задолго, за несколько лет до теперешнего Вашего выступления, ещё когда Вы ни о каких производственных отношениях и производительных силах не помышляли, а угощали публику «противоречиями» «между “старым” человеком и новой научно-технической культурой»? (См. «Вопросы философии», 1978, №7, стр.87.)

^[66] См. «Вопросы философии», 1982, №7, стр.31, 29.

^[67] Ср.:

«Исходной базой народнохозяйственного плана должна стать… Комплексная программа научно-технического прогресса – несущая конструкция всего хозяйственного развития». (Н.П.Федоренко. ХХVI съезд КПСС и интенсификация социалистической экономики. «Вопросы философии», 1981, №10, стр.8. Курсив мой. – Т.Х.)

^[68] Т.е., это означает, что должна быть решительно прекращена и отброшена нынешняя недобросовестная бухаринская казуистика на ту тему, что трудящиеся, мол, рабочий класс хотя и «главный» в производительных силах элемент, но тем не менее не «определяющий»; определяющим же (хотя и не «главным») является техника, «материально-техническая база». (См., напр., Производительные силы как философская категория. «Вопросы философии», 1981, №4, стр.91-92; М.Я.Ковальзон.)

^[69] См. «Вопросы философии», 1982, №9, стр.13.

^[70] И.Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР, стр.67-68. Курсив мой. – Т.Х.

^[71] См. «Вопросы философии», 1982, №9, стр.7.

^[72] И.Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР, стр.51. Разрядка моя. – Т.Х.

^[73] См. рукопись Марксистская диалектика как теоретическое обобщение и систематизация «метода исторического творчества» рабочего класса (1980г.), стр.14-15, тезис 13-ый.

^[74] Там же, стр.25 (тезис 18-ый). Повторный курсив мой. – Т.Х.

^[75] См. П.Федосеев. Диалектика общественной жизни. «Проблемы мира и социализма», 1981, №9, стр.28-29.

^[76] См. «Вопросы философии», 1982, №9, стр.13.

^[77] И ещё за одну довольно пространную выдержку придётся мне просить извинения – на этот раз из статьи А.П.Бутенко в октябрьском номере «Вопросов философии»; ибо сей новообращённый специалист по «противоречиям развития социализма» обследовал мои рукописи – или «проехался», что ли, по ним – с лихостью прямо-таки кавалерийской.

«Если… в какой-либо социалистической стране, – пишет А.П.Бутенко, – наблюдается длительная стагнация прежних политических и экономических форм… это имеет своим следствием, как показывает исторический опыт, то, что устаревшая система производственных и всех общественных отношений всё хуже учитывает реальную структуру интересов, игнорирует насущные нужды трудящихся, а потому перестаёт быть стимулятором прогресса, начинает тормозить развитие производительных сил. Такое нарастание несоответствия двух сторон основного противоречия в последние годы не раз приводило в отдельных странах к “пробуксовке” управленческой машины…»

«Если в условиях социализма… ослабляется связь тех или иных групп трудящихся с политической организацией общества, с его экономической системой, значит, в этих последних появились… омертвевшие звенья, неработающие формы, игнорирующие интересы тружеников, вызывающие их недовольство… Накопление таких омертвевших форм, превращение их в устойчивые деформации тех или иных звеньев системы… ведёт, как это показал кризис в Польше, к росту отчуждения трудящихся от подобных организационных структур, чем и вызывается, с одной стороны, возрастающий разлад в функционировании экономического и политического механизма, падение трудовой дисциплины и рост бесхозяйственности, снижение темпов экономического развития, а с другой – возрастание социальной напряжённости, чреватое открытым политическим конфликтом.

Своевременное устранение неработающих звеньев, омертвевших форм в экономической и политической системе – первейшая обязанность правящей партии».

«Если такое своевременное совершенствование обеспечивается и вся система производственных и общественных отношений соответствует интересам развития производительных сил и прежде всего главной производительной силы – человека, трудящихся/!/, тогда производственные отношения ускоряют развитие производительных сил, а само устранение нараставшего несоответствия двух сторон основного противоречия выступает как движущий фактор развития». (А.П.Бутенко. Противоречия развития социализма как общественного строя. «Вопросы философии», 1982, №10, стр.22-23. Курсив мой. – Т.Х.)

Простите, но ведь это же попросту реферат моей разработки 1980-го года? Совпадение, Вы скажете… Что ж, – бывают, конечно, и совпадения, в том числе и в научной жизни, но когда они практически текстуальные, они всё-таки немного по-иному называются. И потом, если у Бутенко целыми абзацами и чуть ли не страницами «совпадает» с работой другого автора, предложенной журналу двумя годами ранее, – значит, подход его не оригинален и не может быть рекламируем как «постановочный» (см. там же, стр.29). А если во всём этом, действительно, налична всё же некая новая, для данного этапа, постановка и интерпретация «старых», но преизрядно запутанных за истекшее время проблем, – то, знаете ли, существует на сей счёт такая вещь, как исследовательский приоритет, и категории этой никто пока ещё нигде не отменил, не исключая и области общественных наук. И я пишу самостоятельные, самоценные научные труды, а не какие-то подсобные наброски для около-«философских» перевёртышей и ворюг, лишённых элементарного представления о человеческой чести и порядочности. Не хотите печатать, – что ж, подождём более разумных и здравых времён, тем паче ждать осталось недолго. Но в таком случае будьте добры прекратить и всякое «реферирование» моих статей без ссылок на них как на первоисточник теперешних ваших «прозрений». А уж если жизнь вынудила засесть целым синклитом за сочинение «постановочных» рефератов по мотивам и материалам моего исследования, – надо честно констатировать этот факт и прежде всего не препятствовать научной общественности ознакомиться именно с самим этим первоисточником, энергично подтолкнувшим и обусловившим собою давно назревавший поворот.

^[78] См. Письмо XXV съезду КПСС (рукопись, 1976г.), стр.5-7, 12-13.

^[79] Там же, стр.13.

^[80] Ср., кстати, вновь с цитированными мною рассуждениями А.П.Бутенко, – «совпадение» опять практически дословное; удивительное «совпадение», просто телепатия какая-то… Видимо, не только Вы, тов. Семёнов, «консультировались со специалистами» по поводу моих научных текстов (как о том уведомила меня редакция «Вопросов философии» в письме от 22 мая 1981г.); Р.И.Косолапов, – и это теперь яснее ясного стало, – также «проконсультировался». Всласть «наконсультировались», прямо-таки взасос, что и говорить…

^[81] «Свободные профсоюзы» и иные события в ПНР в свете марксистской концепции двух фаз коммунистического революционного процесса (рукопись, январь 1981г.), стр.6-7.

^[82] Методологические замечания к вопросу о «новой редакции» Программы КПСС (рукопись, февраль 1981г.), стр.6-7, 9-10. Повторный курсив мой. – Т.Х.

---

Короткая ссылка на этот материал: http://cccp-kpss.su/98
Этот материал на cccp-kpss.narod.ru