Секретарь-координатор
Большевистской платформы в КПСС,
член Исполкома Съезда граждан СССР
Т.Хабарова
Выступление
на XXVIII заседании политклуба
Московского центра Большевистской
платформы в КПСС
Москва, к/т «Баку», 19 октября 2001г.
УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ,
МЫ ОБРАЩАЕМСЯ сегодня и к Владимиру Ильичу, и к другим нашим предтечам и основоположникам не просто для того, чтобы отдать им должное, но в надежде найти у них частично подсказку, а частично уже и подтверждение (или неподтверждение) нашим действиям в той обстановке, которая реально в стране образовалась и реально нас окружает.
Почему я говорю о подтверждении (или, соответственно, неподтверждении)? Да потому, что в этом году целый ряд левых партий и движений должны будут отметить – или уже отметили – свой десятилетний юбилей, а десять лет для политической организации и для содружества таких организаций – это достаточный срок, чтобы задаться вопросом о правильности принятой общей линии. Вот и давайте посмотрим, насколько наше коммунистическое сообщество отвечает ленинским представлениям о партии, которая, – как писал Владимир Ильич, – подняла бы «весь народ на расправу с позором и проклятьем России».[1]
Роль передового борца
может выполнить только партия,
руководимая передовой теорией
ВО-ПЕРВЫХ, это должна быть партия высочайшего интеллектуального, идейно-теоретического уровня. Именно в «Что делать?» содержатся знаменитые ленинские формулировки: «Без революционной теории не может быть и революционного движения». «…роль передового борца может выполнить только партия, руководимая передовой теорией».[2]
Нельзя сказать, чтобы кто-то в движении отрицал эту истину, и многие, вроде бы, прилежно трудятся на теоретическом поприще. И тем не менее, мы непрестанно – из года в год – слышим: у нас нет теории, надо прежде всего выработать теорию, и т.п. Товарищи, тут вот какой вопрос встаёт: а насколько это вероятно, вообще, чтобы десять лет люди работали – и никакого результата не было? Тем паче, что работа ведь не в 1991г. началась, а у всех имелся задел, подчас весьма солидный. Ведь если вдуматься, это полнейший абсурд. Значит, или работали не специалисты, не учёные, – или работали не над тем, чтобы создать теорию, а над тем, чтобы как раз предотвратить, заблокировать её создание, её появление. И уж если не заблокировать, то по крайней мере хотя бы предельно затруднить для создаваемой теории её выход в свет, её путь к массам.
По моему твёрдому убеждению, вот с этим вторым вариантом мы в данном случае и имеем дело. Все эти крики об отсутствии теории – это, объективно, своеобразная новейшая разновидность оппортунизма в такой сфере классовой борьбы, как теоретическая, или идеологическая борьба.
За себя и за обе наши организации – Большевистскую платформу в КПСС и Движение граждан СССР – могу сказать только, что мы работали и результаты этой работы налицо; да и как могло быть иначе? Если проделана добросовестная, квалифицированная работа, то как это может быть, чтобы результатов не оказалось?
Хорошая, качественная теория должна адекватно объяснить настоящее и дать убедительную картину будущего во всех его аспектах – и в плане опасностей, которые там подстерегают, и в плане положительной перспективы, за которую стоит бороться. Со всеми этими задачами мы, – полагаю, – справились. В конце 1997г. нами представлен на всеобщее обозрение проект новой редакции Конституции СССР, – но ведь это и есть всеобъемлющий и в то же, время в высшей степени конкретный образ возрождённого социалистического строя у нас в стране. Социализм в нашем проекте избавлен, – как мы надеемся, – от многих недостатков и устарелостей, которые мешали ему нормально развиваться и тем самым послужили, безусловно, одной из причин постигшей нас катастрофы.
Проект новой редакции Конституции СССР будет рассмотрен на Съезде граждан СССР второго созыва, который состоится через неделю, 27 октября, и куда мы всех сознательных советских граждан приглашаем. Об этом наш ведущий подробнее скажет после моего выступления. Съезд вынесет наш конституционный проект на всенародное обсуждение, – ну, понятно, что в доступных нам рамках.
К проекту дано подробное научное обоснование предлагаемых изменений; так что, это не пустое сочинительство. Да и вообще, научно непроработанную вещь практически невозможно изложить на языке конституционных норм: она на этот очень конкретный язык попросту «не ляжет». Если бы у нас «не было теории», ничего подобного появиться бы не могло. Короче говоря, теория ЕСТЬ. Нет чего-то другого: нет доброй воли признать факт её существования и сделать из этого факта надлежащие оргвыводы; если имеются какие-то возражения, – вступить в цивилизованную научную дискуссию, и т.д.
Что касается объяснения наличествующего положения вещей, то мы расцениваем всё происшедшее как результат хотя и временного, но всё же тяжелейшего поражения СССР в Третьей мировой, или информационно-психологической войне. Наши оппоненты в комдвижении стоят на той точке зрения, что в СССР произошла обусловленная целиком внутренними причинами реставрация капитализма, и теперь, чтобы из этого капитализма выбраться, нужна новая социалистическая революция. Тогда как, согласно нашей концепции, для выхода из катастрофы требуется не повторная революция, а ответная национально-освободитель-ная война: война Советского народа за свободу и независимость своего Социалистического Отечества.
И опять-таки, мы далеко не первый год представляем пропагандистам «второй социалистической революции» убедительнейшие доказательства того, что их подход не вяжется с основной объяснительной схемой марксистской науки – с законом соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил, что в России на сей день не капитализм в научном смысле слова, а декорированный под «рыночную экономику» колониально-оккупационный режим. Если у кого-то есть связные доводы против нашей аргументации, мы готовы их внимательно выслушать и разобрать. А если контраргументировать не получается, то надо по-честному признать нашу правоту и кончать тянуть эту резину, помогать классовому противнику дезориентировать наших людей.
Восстановить историческую память
рабочего класса, помочь ему
вернуться на его надлежащее место –
ядра Советского народа,
и на этой социальной базе
организовать общенациональную
освободительную борьбу
СЛЕДУЮЩЕЕ ленинское требование к партии как авангарду революционных сил[3] — это что она должна служить выразителем политического самосознания передового класса, но при этом она же является и разработчиком, скажем так, этого революционного политического сознания, и на ней же лежит обязанность распространить эту высшую революционную сознательность среди трудящихся масс.
Как нигде, в «Что делать?» В.И.Ленин жёстко и категорично подчёркивает, что сами по себе, «стихийно» рабочие могут подняться только до тред-юнионистского сознания и до тред-юнионистской политики, которая есть «буржуазная политика рабочего класса».[4] Причём, с подобных пробуржуазных позиций рабочий класс может участвовать и в политической борьбе, и даже в самой революции. И мы могли в этом убедиться на примере шахтёров – «элиты» нашего, советского рабочего класса, когда они в конце 80-х гг. очень лихо «поучаствовали» в оккупации своей же Родины на стороне фактических оккупантов. Да и сегодня при так называемом «переделе собственности» трудящиеся сплошь и рядом активнейшим образом «участвуют» в разборках между криминальными кланами, поддерживают одну компанию ворюг против другой и не поднимаются до подлинно классового осмысления ситуации, – т.е., что вся собственность на территории СССР как принадлежала, так и продолжает принадлежать Советскому народу, и в условиях временно разрушенного Советского государства ею вправе явочным порядком овладеть трудовой коллектив.
Раз о самостоятельной, самими рабочими массами вырабатываемой идеологии не идёт и речи, – пишет Владимир Ильич, – то вопрос стоит только так: буржуазная идеология или социалистическая.[5] И вот эта социалистическая идеология, это классовое политическое сознание может быть привнесено в рабочее движение только извне.[6]
Это «извне» имеет у В.И.Ленина два значения.
Во-первых, «извне» – это значит, от интеллигенции, от «образованных представителей имущих классов»,[7] — как у В.И.Ленина сказано, – которые профессионально занимаются разработкой философских, исторических, экономических и прочих теорий, складывающихся, – в конечном итоге, – в систему научного социализма. Владимир Ильич лишний раз напоминает, что Маркс и Энгельс сами, по своему социальному положению, принадлежали к буржуазной интеллигенции.[8] Возможно, не стоило бы и фиксировать на этом внимание, если бы у нас в движении не был весьма и весьма распространён этакий пролетарский шовинизм: дескать, рабочие всё должны сами, никто им не нужен, обойдёмся без паршивых интеллигентов, и прочее в том же роде. Кончается это, как правило, тем, что рабочие организации, отстраняясь – или будучи отстранены – от контактов с учёными ленинско-сталинского направления, становятся лёгкой добычей троцкизма, т.е. прямого проводника влияния транснациональной буржуазии на рабочий класс.
Однако, второе значение ленинского «извне» представляет для нас гораздо больший интерес.
Говоря о привнесении «извне» революционного политического сознания в рабочую массу, В.И.Ленин указывает: «Область, из которой только и можно почерпнуть это знание, есть область отношений всех классов и слоёв к государству и правительству, область взаимоотношений между всеми классами. Поэтому на вопрос: что делать, чтобы принести рабочим политическое знание? нельзя давать… ответ: “идти к рабочим”. Чтобы принести рабочим политическое знание, социал-демократы должны идти во все классы населения…»[9] И мы едва ли не на каждом шагу встречаем у В.И.Ленина вот эти характеристики настоящей, не кустарной революционной деятельности и революционной работы как работы именно ВСЕНАРОДНОЙ, имеющей ВСЕНАРОДНУЮ, ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНУЮ направленность и широту охвата. Руководителей будущей пролетарской партии В.И.Ленин видит как «вождей всего народа», «народных трибунов».[10]
В.И.Ленина обвиняли в отходе от классовой точки зрения и спрашивали: а в чём же тогда выразится классовый характер нашего движения? И Владимир Ильич отвечал: вот в том и выразится, что работу эту будем вести именно мы, социал-демократы, что именно мы организуем «натиск на правительство от имени всего народа».[11] Напомню, что слово «социал-демократ» в то время не носило такого ругательного оттенка, как сегодня.
В общем и целом, здесь затронута фундаментальнейшая проблема, которая и для нас нынче исключительно важна; ибо и мы с классовым характером НАШЕГО движения должны определиться совершенно однозначно и должны уметь на такие вопросы отвечать тоже без запинки. Проблема эта называется «соотношение класса и народа»; и опять-таки, за Большевистскую платформу и Движение граждан СССР могу сказать, что нами она решена, в свете указаний наших основоположников.
Это решение не однажды в наших публикациях излагалось, и состоит оно в том, что классы отдельно от народа рассматриваться не могут, и они в такой изоляции попросту и не существуют. Передовой, революционный класс по сути своей не противостоит народу как целому, но он своей преобразующей деятельностью выражает объективно-исторический общенародный интерес. Только благодаря тому, что все здоровые элементы нации вольно или невольно группируются вокруг класса-гегемона, он может совершить революцию и после революции получает от народа мандат на управление страной. Конечно, победивший класс устанавливает в обществе свою диктатуру, но эта его диктатура для нации объективно благотворна, ибо она обеспечивает прогресс, подъём производительных сил и совершенствование общественных отношении.
В советское время эти ЛЕНИНСКИЕ, – подчёркиваю, – взгляды получили определённое дальнейшее развитие. Было признано и даже возведено в конституционный принцип формирование Советского народа как новой исторической общности людей. Ведущей силой этого нового общенационального единства был также конституционно узаконен рабочий класс.
И вот, необходимо ясно себе представлять, что рабочий класс нашей страны уже из этого объективно-исторического контекста выдернут быть не может. Он уже являлся государствообразующим классом, имел свою государственность – СССР, вокруг него сложилась новая историческая общность людей – Советский народ. Все эти параметры объективно уже входят в его определение, они от него неотторжимы, – что бы там с ним ни произошло и как бы ни было его самосознание разрушено информационно-психологической войной.
Сегодня для грамотного марксиста-ленинца у нас в стране стоять на позициях рабочего класса – это значит воспринимать его как СОВЕТСКИЙ рабочий класс, который должен быть выведен из информационно-психологического шока, должен вновь сплотить вокруг себя народ и повести его на борьбу против империалистической оккупации и колонизации. Что и говорить, всё это безмерно трудно; но партия ЛЕНИНСКОГО ТИПА в наших сегодняшних условиях – это именно и только партия, которая сумеет в полной мере восстановить историческую память рабочего класса, поможет ему вернуться на его надлежащее место – ядра Советского народа, и на этой социальной базе сумеет организовать общенациональную освободительную борьбу.
Нелегальность партии сегодня –
это уход не буквально в подполье,
а в другое, чем у режима,
нравственно-гражданское пространство:
в конституционно-правовое поле СССР
как временно оккупированной страны
И НАКОНЕЦ, третий обширный круг вопросов, поднятых в «Что делать?», – это выдвигаемые В.И.Лениным принципы организационного строения партии.
Эти ленинские установки хорошо известны: партия должна быть узкой, глубоко законспирированной организацией профессиональных революционеров, которая руководит массами, но сама она массам не подконтрольна и те подотчётна; в ней и для неё не действуют общепризнанные демократические нормы выборности и гласности, средством обеспечения внутрипартийной дисциплины и слаженности в работе служат тщательный отбор членов и взаимное товарищеское доверие.
Такой видел Владимир Ильич партию, борющуюся за власть трудового народа в тисках авторитарного полицейско-бюрократического режима. Вроде, тут многое и с нашими днями перекликается, и в последние годы в нашей левой прессе достаточно появилось выступлений, авторы которых именно такую схему построения революционной партийной организации ставят во главу угла. За ограниченностью времени, я эти статьи подробно цитировать не буду, вам они наверняка на глаза попадались. Утверждается, что все наши беды идут именно от излишней легальности комдвижения, из-за этого движение засорено бесполезным балластом, который сам не работает и другим не даёт, и надо, – как В.И.Ленин предлагал, – работоспособную часть резко от балласта отделить, если угодно – законспирировать, поставить на профессиональную основу, и только тогда борьба с режимом сможет по-настоящему развернуться.
В этих рассуждениях, – повторяю, – многое выглядит правдоподобно для наших дней; тем паче, что могут спросить: а какая, собственно, альтернатива этому? Альтернатива здесь – это полностью легальная «парламентская», так называемая, партия, у которой программа и устав, цели и задачи, финансы и кадры, – всё насквозь и глубже просматривается и контролируется режимом. Да, такая партия по новому законодательству сможет участвовать в выборах. Но народу-то что толку от этого её участия? Ведь это просто она сама для себя обживает политическую нишу, предоставленную ей властями. А предоставлена ей эта ниша в обмен на то, что она изображает из себя «абсолютно непримиримую оппозицию» режиму и тем самым придаёт антинародной власти «демократическую» респектабельность, которой требуют от режима западные кураторы.
Что такая «альтернатива» не годится, это понятно. Но давайте всё же внимательней присмотримся к тем объективным предпосылкам, из которых у В.И.Ленина возник его организационно-партийный план, – и к той главной задаче, которая при этом преследовалась.
Главная же задача, – как это совершенно чётко у В.И.Ленина сфрмулировано, – это было обеспечение «преемственности революционной мысли и социал-демократической /мы бы сегодня сказали – коммунистической. – Т.Х./ теории».[12]
Ведь российская революционная социал-демократия работала в нелегальных условиях. В какой-то местности действует кружок. Полиция его отслеживает и вылавливает. Через некоторое время образуется новый кружок, но он уже что-то совсем другое проповедует, – ведь никакого руководящего центра практически нет. С ним повторяется та же история, и вот уже от третьего кружка исходит ещё новая проповедь. Ясно, что при такой постановке дела серьёзных положительных результатов ожидать не приходится.
Отсюда сама собой возникает идея неуловимой для полицейского сыска конспиративной руководящей организации, которая как раз и не позволяла бы вот этой ткани политического действия распадаться и расползаться при неизбежных локальных провалах. Да и самое количество таких провалов значительно сократилось бы.
Насколько всё это применимо к нашему теперешнему состоянию?
С одной стороны, картина вырисовывается до боли, – как говорится, – знакомая. Роль вот таких кружков, которые вразброд проповедуют каждый что-то своё и не дают возможности наладить сколь-либо осмысленную общеполитическую работу, – эту роль у нас выполняют местные ячейки различных новообразованных партий и движений. Только у нас всё осложняется ещё тем, что эти наши «кружки», эти источники разброда, они не друг за другом появляются, а существуют все одновременно.
Причина их возникновения именно как источников разброда – это не серия частичных местных провалов, а это один грандиозный суперпровал на общенациональном, общегосударственном уровне: крах КПСС и замена её системой пресловутой коммунистической многопартийности. Вот та страшная, поистине чёрная дыра, которая рвёт нам преемственность коммунистической мысли и практики в стране, из-за чего коммунистам многие годы подряд не удаётся согласованно предпринять никаких разумных и целенаправленных политических действий.
Способ заделать эту дыру только один – восстановить КПСС. Естественно, восстановить её не в том виде, в каком она и сама шла к своему краху, и страну неминуемо вела к поражению в информационно-психологической войне и к национальной катастрофе. Создание Большевистской и платформы в КПСС в июле 1991г. и было, – собственно, – попыткой вернуть партию к её ленинско-сталинским истокам, как в идейном плане, так и в организационном. Однако, распад всё же произошёл.
В каком же облике Коммунистическая партия Советского Союза могла бы и должна была бы сегодня вернуться на политическую арену как достойная преемница ВКП(б), РКП(б) и РСДРП(б)?
Совершенно очевидно, что не в облике «парламентской» партии наподобие. нынешней КПРФ. И вот теперь давайте искать необходимую нам подсказку у Владимира Ильича. Легальной, «режимной» партией возрождённая КПСС быть не может. Но и в подполье ей забираться незачем. Думаю, что и В.И.Ленин, и в особенности И.В.Сталин нас здесь поддержали бы, поскольку они сами неизменно подчёркивали зависимость любых политических решений от конкретно-исторической обстановки. Чего прятаться, если никто не ловит? Начнут ловить, тогда и прятаться начнём.
И тем не менее, принцип нелегальности, полной «внережимности» партии должен оставаться незыблемым. Как же это совместить, – чтобы партия и в подполье не сидела, действовала бы открыто, т.е. была бы относительно массовой, и в то же время «абсолютно непримиримой» к режиму по всей своей сути, а не просто на словах?
Считаю, что нами – Большевистской платформой – найдено правильное решение и этого вопроса. Партия должна уйти не буквально в подполье, а в другое, чем у режима, конституционно-правовое и нравственно-гражданское пространство. Это другое, полностью внережимное и антирежимное политико-правовое пространство, или поле, – это поле СССР как временно оккупированной страны, как насильственно и предательски разрушенной, но де-юре, т.е. НРАВСТВЕННО-ГРАЖДАНСКИ, во всех своих аспектах продолжающей существовать союзной социалистической государственности.
На чём, объективно, основано это продолжающееся существование государственности СССР? Объективно оно основывается на продолжающемся существовании Советского народа как совокупности граждан СССР, т.е. людей, которые хранят верность своей Советской Родине и отказываются добровольно признать себя гражданами появившихся на территории нашей страны псевдонезависимых государственных образований.
Таким образом, требуемый сегодняшний облик подлинно ЛЕНИНСКОЙ, ленинско-сталинской КПСС – это партия Советского народа, находящегося на временно оккупированной территории СССР и ведущего национально-освободительную борьбу против оккупантов, т.е. против власти объединённого мирового капитала и его презренных наймитов – туземных коллаборационистских режимов.
Существует ли на сей день такая партия в действительности? Как партия в надлежащем смысле этого термина – нет, не существует. Реально существует лишь её мозговой центр – Большевистская платформа в КПСС. Это условие необходимое, но, – как сами вы понимаете, – не достаточное.
А что предпринималось и предпринимается к тому, чтобы партия существовала?
Первой попыткой такого рода, – как было уже упомянуто, – следует считать самый факт создания Большевистской платформы в КПСС. Однако, по разным причинам попытка эта успехом не увенчалась. Положительным моментом выступило лишь то, что Большевистская платформа сумела, после всех перипетий и вопреки им, прочно и надолго закрепиться на политической арене как идейно-теоретическая единица – как источник крупных идейно-теоре-тических наработок и политических инициатив.
Вторая попытка – это был процесс, вылившийся в создание СКП–КПСС. И здесь Большевистская платформа была в числе непосредственных инициаторов всего этого предприятия. Мы участвовали в Пленуме ЦК КПСС 13 июня 1992г., затем работали в Оргкомитете ЦК КПСС по созыву XX Всесоюзной партконференции и ХХIX съезда КПСС. Наша линия, на которой мы держались непоколебимо и всячески стремились воплотить её в жизнь, – это было возобновление деятельности КПСС как унитарной Компартии Советского Союза. Хотя бы на тех территориях, где это в тот момент представлялось осуществимым, а это прежде всего была практически вся Россия, где никто не мешал ни сохранять, ни восстанавливать первички КПСС.
Шанс был великолепный, и если бы на ХХIХ съезде в марте 1993г. провозгласили восстановление унитарной КПСС, получилась бы мощная и очень грамотная акция гражданского неповиновения режиму, и режим оказался бы вынужден хотя бы частично играть с нами на нашем поле по нашим правилам. А он к этому совершенно не подготовлен, поскольку вся информационно-психологическая война, она как раз и рассчитана на то, что народ забудет сам о себе как о Советском народе. Забудет, что он хозяин страны, которую обязан защищать, и что у него есть партия, которая обязана организовать эту защиту, эту оборону. Вот воскресение унитарной КПСС, оно именно и напомнило бы обо всём этом как народу, так и режиму; и мы начали бы вытаскивать режим на наше концептуальное поле, сталкивать его лицом лицу с очухавшимся, грубо говоря, Советским народом. А это есть тот самый путь, где ему (т.е. режиму), в конечном итоге, уже никакое ЦРУ и никакой МВФ не поможет.
Появление партии, которая выступала бы от имени продолжающего существовать Советского государства, и это делалось бы устами авторитетного и популярного в народе лидера (а им мог бы стать тот же О.С.Шенин, хотя и не стал), – такой поворот событий вмиг свернул бы шею многопартийности среди коммунистов и восстановил бы необходимую преемственность социализма как потерпевшего временное поражение, но продолжающего сопротивление и борьбу. Ибо этому феномену (я имею в виду псевдокоммунистическую многопартийность) политически надо именно свернуть шею; незачем с ними сюсюкать, нянчиться и уговаривать их объединиться, поскольку все эти «генеральные секретари» прекрасно ведают, что творят. Припереть их к стенке можно указанием на то, что они нарушают действующую де-юре Конституцию СССР, в которой никакой многопартийности нет. Так что пусть возвращаются в КПСС на правах платформ, если у них такие уж интенсивные теоретические искания идут. А остальные, кто будет упорствовать и цепляться за свои партийки, те просто не являются лояльными гражданами СССР, и партии их не имеют права называться коммунистическими.
Чтобы произнести такой вердикт, нужны правильный подход, – он выше обрисован, – и жёсткая, авторитетная политическая воля. И всё это могло быть, поскольку июньский (1992г.) Пленум ЦК КПСС был исторически последним легитимным Пленумом, а XXIX съезд мог занять достойное место в ряду легитимных съездов КПСС.
Но увы, всем этим прекрасным шансам, – опять-таки, – не суждено было осуществиться. Виной тому саботажническая позиция группы К.А.Николаева – О.С.Шенина по отношению к идее унитарной КПСС. Говорю это со всей ответственностью, как непосредственный участник событий, наблюдавший всю механику саботажа изнутри и безуспешно пытавшийся её переломить. Весь процесс оказался сведён на рельсы фактического политического прислужничества режиму, и вместо унитарной партии возник СКП–КПСС – дубликат схемы СНГ на партийном уровне, некая ассамблея республиканских компартий, рыхлая и сама по себе совершенно беспомощная. При внешне впечатляющих масштабах этой ассамблеи её присутствие на политической арене практически незаметно. Видимо, это и есть то, что требовалось от её основателей. А теперь эта конструкция ещё и надвое раскололась, так что вообще не о чем стало разговаривать.
В двух словах о недавней попытке В.И.Анпилова возродить КПСС в содружестве с уже, как говорится, нам знакомым О.С.Шениным. Если Виктор Иванович сам на том этапе в возрождении (или, точнее, невозрождении) КПСС не участвовал, то почему бы не прислушаться к тем, кто уже пробовал с Шениным возрождать КПСС и чуть себе инфаркт на всех этих делах не нажил.
И второе, даже ещё более печальное обстоятельство здесь. Идеология КПСС как партии Советского народа, борющегося за освобождение оккупированного СССР, несмотря на все наши самые добросовестные и товарищеские усилия, остаётся пока что Виктору Ивановичу в основном чуждой. Но в любом другом варианте КПСС сегодня попросту не нужна, объективно не нужна ни народу, ни стране. Это будет всего лишь очередная, преимущественно российская и бог знает какая по счёту псевдокомпартия, под красивым и обязывающим названием, которое заодно подвергнется очередной девальвации, и об этом также нельзя не думать, прежде чем горячиться и торопиться.
И ПОСЛЕДНИЙ вопрос к нам, который наверняка возникнет, это нас спросят, – а как ваша возрождённая КПСС впишется в новый российский закон о партиях? Из всего вышеизложенного ясно, что она в этот закон вписываться вообще не должна. Но не должна и забиваться в подполье. И такая её позиция стала бы, – как могла уже стать в 1993г., – началом Сопротивления режиму, того самого Сопротивления, о котором разговоры идут лет десять, но реально его как не было, так и нет.
Товарищи, ведь вообще-то с оккупацией что-то надо делать. Ведь просто вот так, год за годом, ходить на выборы и на разные безобидные для режима мероприятия, – от этого она не прекратится. Значит, надо или и впрямь за оружие браться, как некоторые призывают, или становиться на путь массового гражданского неповиновения. Но для этого нужно, чтобы народ пришёл в национально-самосознательное состояние. У него должна появиться организация, которая его в такое состояние приведёт. Вот роль такой организации, – которая призвана показывать и подавать народу пример национально-самосознательного поведения, т.е. прямого вызова оккупантам, – эта роль исторически и предназначена современной партии ленинского типа, обновлённой КПСС. Она и покончит с нынешним «позором и проклятьем России», как покончила с подобным же позорищем в 1917г. и не дала свершиться чему-либо подобному в 1941 – 45-м.
[1] В.И.Ленин. ПСС, т.6, стр.171.
[2] Там же, стр.24-25.
[3] Там же, стр.90.
[4] Там же, стр.96.
[5] Там же, стр.39.
[6] Там же, стр.79.
[7] Там же, стр.30.
[8] Там же, стр.31.
[9] Там же, стр.79.
[10] Там же, стр.99, 80.
[11] Там же, стр.90.
[12] Там же, стр.125.
Короткая ссылка на этот материал: http://cccp-kpss.su/464
Этот материал на cccp-kpss.narod.ru
